Интригующее начало

Стокер заморгал, а потом стал с силой тереть глаза. Он с хрустом зевнул и потянулся. Окончательно проснувшись, он заговорил строгим голосом:

– Послушай, Вероника. Я знаю, ты хочешь сама копаться в этом деле, но не думаю, что могу позволить тебе этим заниматься. Ты же помнишь, Макс доверил мне охранять тебя, и сейчас нет никакой необходимости подвергать тебя излишней опасности. Мы не знаем, что за тип этот де Клэр. Давай я провожу тебя к тебе домой, в деревню, а сам постараюсь его найти.

– Хочешь шляться по Лондону, когда столичная полиция сбивается с ног, чтобы найти тебя?! Черта с два!

Он вздохнул.

– Согласен, это не идеальный план, но, по крайней мере, ты будешь в безопасности в своем коттедже.

– Это не мой коттедж, – напомнила я ему. – Я оттуда съехала и не сомневаюсь, что его уже сдали кому-то другому. К тому же не думаю, что там мне будет лучше, чем с тобой.

Время пришло, и, глубоко вздохнув, я погрузилась в рассказ о том, при каких обстоятельствах познакомилась с бароном.

Когда я закончила, мускул подрагивал у него на подбородке, а заговорил он сквозь крепко сжатые зубы.

– Почему же тебе не пришло в голову рассказать мне об этом раньше?

– Раньше у нас не было привычки обмениваться друг с другом секретами, – напомнила я ему. – К тому же этот вор вломился в коттедж просто в надежде поживиться, но ушел ни с чем.

– Неужели? – спросил он, запустив себе пальцы в волосы. – Как ты не видишь связи?

– Я думаю, что тип, забравшийся в мой дом, просто хотел стащить то, что плохо лежит. Такое часто происходит во время похорон.

– И что он взял?

– Ничего! Он сразу сбежал, а я погналась за ним через сад. Он схватил меня за руку, как будто намереваясь похитить, но я не думаю, что это был его первоначальный план. Барон помог мне вырваться из его рук, а когда тот снова пустился наутек, барон, очевидно, уже слишком устал. Он все повторял, что я в опасности и что сразу же должна ехать с ним в Лондон.

– А в Лондоне он сказал мне, что это вопрос жизни и смерти и что я должен защищать тебя даже ценой собственной жизни, – закончил Стокер.

– Ну да, это звучало излишне мелодраматично, – признала я и замолчала. – Почему мне кажется, что ты изо всех сил сдерживаешься, чтобы не встряхнуть меня?

– Максимилиан фон Штауффенбах не сказал ничего мелодраматичного ни разу за всю свою жизнь. Он был совершенным прагматиком. Если он сказал, что это вопрос жизни и смерти, значит, так оно и было, – от гнева он будто выплевывал каждое слово.

– И ты думаешь, что мой вор – это тот же самый человек, что вломился в кабинет барона и убил его?

– Я не верю в совпадения, – сказал он. – А теперь расскажи мне все сначала еще раз.

Я сделала то, о чем он просил. Начала с похорон и чая у Клаттерторпов и закончила тем моментом, когда оказалась на пороге его мастерской. Он качал головой, снова запустив пальцы в свои и без того взъерошенные волосы. Теперь он стал напоминать мне какого-то косматого греческого бога после изнурительного дня войны с троянцами.

– Господи, почему же он ничего не рассказал мне?! – пробормотал он. Затем он поднял голову, его лицо было серьезным. – Мне нужно было расспросить его получше. А я позволил ему оставить тебя там без всяких объяснений, просто пообещал заботиться о тебе, и все. Почему же он ничего не рассказал?

Я разгладила юбку.

– Он, конечно, собирался это сделать когда-то позже.

– Да, именно, – сказал он, и на его лице вдруг отразилось понимание. – Он собирался мне рассказать потом, потому что не видел никакой угрозы для себя, только для тебя. Не он должен был стать жертвой этого убийства, а ты!

Я заморгала от неожиданности.

– Но это же абсурд. Правда, Стокер. Мне кажется, сейчас ты ничего не соображаешь.

– Нет, я прекрасно соображаю, уверяю тебя, – холодно сказал он. – И если ты дашь себе труд хоть на минуту задуматься о том, что я говорю, ты и сама все поймешь. Макс вернулся в Лондон не один, Вероника. Он привез тебя. Он привел тебя не к себе домой, а ко мне, в то место, где никому не пришло бы в голову тебя искать. Господи, женщина, да он даже сказал тебе, что ты в опасности! Почему же тебе так сложно поверить в то, что кто-то убил Макса, чтобы добраться до тебя?

– Потому что я не представляю никакого интереса, – ответила я.

– Но кто-то хотел до тебя добраться, – продолжал он. – Ты была им так нужна, что они вломились в твой дом. Потом они проследили твой путь до Лондона и убили Макса. – Его голос немного смягчился. – Вероника, кто может желать твоей смерти?