Интригующее начало

Река была гораздо холоднее, чем я думала, от неожиданности у меня перехватило дыхание. Я начала выплывать к поверхности, по крайней мере, пыталась, но юбка, отяжелевшая от воды, тащила меня вниз. Тогда я поняла, что не рассчитала свои силы в холодной воде, да еще и в одежде. Я уже начала размышлять о возможной смерти, когда почувствовала, что кто-то крепко обхватил меня за талию. Вода была слишком мутная, чтобы что-то в ней разглядеть, но я знала эту руку. Она крепко держала меня, прижимая к сильному мужскому телу, и я поняла, что могу расслабиться. Он легко и спокойно поднял нас к поверхности. Я взглянула наверх и увидела, что мы всплыли как раз за кормой лодки.

Стокер, полный сил и с ясным сознанием, приложил палец к губам, а потом приподнял меня повыше, чтобы я смогла получше отдышаться. Прямо над нами стоял Эдмунд де Клэр со своими приспешниками, напряженно всматриваясь в воду, к счастью, с противоположной стороны. Стокер указал на ступени военно-морского колледжа на некотором расстоянии от нас и поднял вверх три пальца. Я сделала вдох, а он поднял два пальца. Я постаралась набрать в легкие как можно больше драгоценного воздуха, и он снова потянул меня под воду. С полным спокойствием он тянул меня по направлению к ступенькам колледжа. Я мечтала поскорей там оказаться, с болью понимая при этом, насколько мал наш шанс на успех. Это было делом буквально нескольких секунд – скоро мистер де Клэр поймет, что мы могли уйти от него только в одном направлении.

Мы не преодолели и половины пути, как я ощутила жжение в груди: в моих легких совсем не осталось воздуха. Я слегка толкнула Стокера, он понял и поднял меня к поверхности. Отплевываясь, я оглянулась назад и поняла, что недооценила своего дядю. Он уже заметил нас и отдавал команды своим людям разворачивать лодку и начинать преследование. Испортившаяся погода прогнала с реки все прогулочные лодочки. В отдалении виднелось лишь несколько катеров, но, кажется, до них невозможно было докричаться.

– Ничего не выйдет, – пробулькала я Стокеру. – У тебя ничего не выйдет, если будешь тащить меня. Плыви. Они не причинят мне вреда, но если он снова доберется до тебя, то точно убьет.

В ответ я услышала совершенно непечатное выражение, и у меня потеплело на сердце, когда я поняла, как он оскорбился из-за предположения, что может бросить меня одну. Он дал мне еще немного времени для очередного вдоха и вновь утащил нас обоих под воду, на этот раз он греб изо всех сил: ногами и одной свободной рукой, ведя нас через холодную зеленую воду, будто сын Посейдона. От таких усилий он быстро выдохся, потому что в следующий раз мы поднялись из-за него: ему не хватило дыхания. Я оглянулась и увидела, что лодка Эдмунда де Клэра стремительно приближается, и вновь повернулась к Стокеру с надеждой уговорить его плыть без меня.

Но не успела я даже подобрать для этого слов, как маленькая быстрая яхта, изящная и ловкая, как дельфин, приблизившись, оказалась как раз между нами и Эдмундом де Клэром. Протянутая с борта рука предложила Стокеру помощь. Мы выбрались на палубу; с нас лились потоки отвратительной речной воды, и мы никак не могли отдышаться, а Морнадей повернулся к рулевому.

– Обратно, вверх по реке, Толли. И побыстрее.

Лодка проворно двинулась с места, проскочив прямо перед носом лодки Эдмунда де Клэра. Я успела увидеть, что его красивое лицо искажено гневом и он приказывает своим людям скорее разворачивать лодку и плыть вниз по реке. Как бы сильно он ни хотел поговорить со мной, еще сильнее он хотел не привлекать к себе ничьего внимания, и я была очень благодарна нашему спасителю, но и сильно заинтригована тем, как развиваются события.

Морнадей принес одеяла и фляжку хорошего ирландского виски и предложил нам все это. Он кивнул в сторону военно-морского колледжа, когда мы проплывали мимо, обратив наше внимание на флаги, уже вывешенные там в честь празднования юбилея королевы.

– Весь Лондон соберется, чтобы посмотреть на ее торжественный выезд, – заметил Морнадей. – Дебелая немецкая домохозяйка, не очень умная и совсем не разбирающаяся в жизни, и все-таки весь мир готов почтительно замереть, отдавая дань ее долголетию.

Весь его просторечный говор куда-то исчез, так же как и его обычный веселый тон. Этот Морнадей был более серьезным человеком, внимательным и полностью сосредоточенным на текущем деле.

– Вы республиканец? – вежливо спросила я.

Он улыбнулся, показав свои красивые зубы.

– Я англичанин и служу прежде всего своей стране, а потом уже королеве. Меня волнует только состояние Англии.

– И в каком статусе вы служите Англии? – спросил его Стокер.

– В качестве полицейского. Инспектор Морнадей к вашим услугам, – сказал он, отвесив нам поклон. Он произнес это так, будто был простым городовым, но я сразу поняла, что он занимает более высокое положение.

– Вы расследуете убийство барона? – спросила я.

– Неофициально, но да. Я изо всех сил старался уберечь вас от опасности, хотя вы постоянно мешали мне в этом деле, – сухо добавил он.

– Но в чем может быть опасность для меня в связи со смертью барона?