Инцидент в «Кукушке»

Эдвард был очень доволен поездкой. Ему заплатят не меньше пятнадцати шиллингов, а может, и фунт, за эту беззлобную сплетню о председателе королевской комиссии – больше, чем он истратил на сегодняшнюю поездку! К тому же появился новый журнал для «заметок натуралиста», а это совсем замечательно! Эдвард достал свой черный блокнот и тщательно записал это в «прибыль». Жизнь в столь стесненных финансовых обстоятельствах научила его скрупулезности. В одно прекрасное утро, и он прекрасно это понимал, он вынужден будет принять финансовую поддержку от Квентина и Хью. Но очень бы не хотелось, чтобы день этот наступил слишком скоро…

Убежденный холостяк Квентин в конце концов обязательно преуспеет, хоть война и нанесла серьезный ущерб его практике. Несмотря на наследственный упорный характер, его финансовые дела еще далеки от успеха… А уж о Хыо и говорить не приходится!

Тем не менее Эдвард решил, что на сегодняшний день у него все прекрасно, если бы не изнуряющие мигрени. Им с Труди вполне хватало на жизнь, правда, он иногда мечтал, чтобы денег было побольше и Труди хватало бы на развлечения. Она же казалась довольной и не стремилась ни тратить, ни зарабатывать. Как сильно отличалась Труди, думал он, по внешности и по характеру от матери и от него самого! Возврат к далекому анемичному предку? Гены порой играют недобрую шутку и с родителями, и с детьми. Быть может, Хью с его Цинтией повезет немного больше, чем им?

Мысли его направились в более приятное русло. Через год или два он, наверное, сможет стать дедушкой… Появится новая Кэрол Энн – столь же темпераментная, как Хью, и столь же очаровательная, как Цинтия. Появится внук, а может, и не один…

Пока он медленно шел по перрону, подставляя блестящую лысину теплому весеннему солнцу, планета Земля, уступая его фантазии, быстро заселялась все новыми Лэтимерами.

«17.55» уже ожидал пассажиров. Скорый «Директор» – несмотря на название, столь же обшарпанный, как и утренний, со столь же нелепыми металлическими табличками. Внутри, однако, было почище. Вагончики соединялись тамбурами. Горожане, стремясь поскорее уехать на выходные, занимали переднюю часть, а три вагона в хвосте, которые и были «Кукушкой», оставались пустыми. После незначительных колебаний Эдвард выбрал средний вагон, состоявший из трех купе третьего класса и шести первого, причем разные классы находились в разных концах коридора. Он рассчитал, что в третьем классе купе пошире, так что он сможет вытянуть ноги, и уселся в углу купе для некурящих, расположенного в середине вагона. К локомотиву он оказался спиной. Рядом сидели какая-то фермерша и мальчик в форменной школьной фуражке.

В купе заглянул незнакомый мужчина. Сказав, что оставил газету, он дотянулся до сетки над головой Лэтимера и взял свою «Таймс». Эдвард приветливо улыбнулся, кивнул головой и раскрыл «Ивнинг Стандард».

Перед глазами мелькнуло что-то блестящее. Удивленно подняв глаза, Эдвард увидел, что паренек угрожающе размахивает перед его носом новой фехтовальной рапирой.

– Дорогой, не стоит так сильно размахивать, – усовестила его фермерша с изысканной вежливостью прирожденной крестьянки. – Ты можешь сделать кому-нибудь больно! Уж подожди, вот приедешь в свой двор…

Парень, на вид лет двенадцати, взглянув на нее с молчаливым презрением, сделал угрожающий выпад. Эдвард недовольно заерзал на месте. Он ничего не имел против маленьких мальчиков, но он был человеком строгих правил. Неужели так и терпеть до конца? Он встретился взглядом с мамашей.

– Они так любят игрушки, особенно новые, – улыбнулась она.

– Конечно, – мрачновато согласился с ней Эдвард, почувствовав приближение мигрени.

Он попытался читать газету, но понял, что не может сосредоточиться. Мальчик принялся разбирать рапиру, откручивая мелкие винтики в рукоятке. Время от времени шишечка на ее острие опасно мелькала в воздухе.

– Не стоит разбирать ее здесь, дорогой, – предложила мамаша. – Подожди, пока приедем домой.

Парень опять промолчал и продолжал пыхтеть над рапирой. Эдвард поборол искушение пересесть в другое купе из боязни ее оскорбить, но затем уже почти решился на это, когда в купе вдруг вошла симпатичная девушка, сев напротив него. Парень вроде бы поутих, и Эдвард остался.

Спокойствие оказалось обманчивым, и вскоре девушка начала поглядывать в сторону Лэтимера, улыбкой призывая его на помощь. Он был готов предпринять решительный шаг, но вот в купе появился кондуктор, которому малец чуть не выколол глаз, и рапиру убрали в багажную сетку. Парень тупо уставился на кондуктора, не сдвинувшись с места, но фехтовать перестал. К великому облегчению Лэтимера семейство вышло на следующей станции.

Он улыбнулся и произнес:

– Какое счастье, должен вам сказать!

– Да неужели? – девушка была темненькой, остроносой и весьма симпатичной на вид. – А я уж думала, нам терпеть до конца.

– Вам далеко ехать? – вежливо поинтересовался Эдвард. Он с удовольствием беседовал в поездах, питая слабость к хорошеньким девушкам.

– До Элфордбэри, – приветливо отвечала она. У нее был низкий, приятный голос. – Мне ведь без пересадки?