Йода. Свидание с тьмой

– Все в порядке, – подсказал Джей.

– Во как, представьте себе мое облегчение, – ответил служащий, возвращая карту. – Поставьте дроида на весы рядом с сумками, пожалуйста.

Лазутчик подпрыгнула, когда ее плеча что-то коснулось. Обернувшись, она увидела перед собой изношенного дроида, с которым она познакомилась на борту «Обоснованного сомнения».

– Неряха! – Дроид вздернул голову. – То есть Солис! – сказала Лазутчик. – Куда-то улетаешь?

– В некотором роде. Вообще-то я хотел попросить вас об одной маленькой услуге, – произнес дроид. Он показал рукой на зону общепита, расположенную вверху, над залом ожидания. – Я должен встретиться с товарищем вон в той забегаловке. Туда идти всего минут пять, но, как я понял, два дня назад Торговая Федерация атаковала космопорт «Главный Узел», и сейчас финдианцы очень серьезно относятся к мерам безопасности.

Лазутчик непонимающе уставилась на него.

– Я буду «дроидом без сопровождения», – объяснил Солис.

– О! – сказала Лазутчик. – Я об этом не подумала.

– Финдар, среди прочего, известен своим БПОИ – Бюро по борьбе с преступным одушевленным имуществом, – которое с увлечением коллекционирует и перепродает разумные объекты вроде меня. Поскольку мне бы не хотелось быть схваченным и перепроданным, я подумал: не согласитесь ли вы сопроводить меня до места встречи?

Джей Марук был занят укладыванием непослушного R2 на весы, но Лазутчик перехватила взгляд трех глаз мастера Лим.

– Иди, – улыбнулась женщина-гран. – Это будет твое сегодняшнее доброе дело. И на обратном пути забери своего брата, если встретишь.

Солис поклонился.

– Я буду очень обязан.

Они быстро зашагали по переполненному залу ожидания; Лазутчик пробиралась через толпы финдианцев, Солис следовал за ней.

– Ты той же модели, что и дроид, называющий себя слугой Уи, верно?

– У вас хорошие глаза.

– Ты не… Хотя погоди. Дроиды вообще обижаются?

– Обычно нет, – двусмысленно сказал Солис.

– М-м.

– Попробуйте меня обидеть.

– Ну, я просто подумала… эм-м… наверное, твой хозяин выбросил тебя на улицу, потому-то ты и не покрашен… ну и в таком духе. Я ужасно любопытна, когда заходит речь о таких вещах. Меня за это чуть не отправили в… чуть не выгнали из школы, где я учусь, – торопливо закончила Лазутчик.

– Меня не выбросили. Хотя, пожалуй, вы могли бы сказать, что я потерял работу.

Солис указал на лестницу, и они двинулись вверх.

– Мы были изготовлены как дроиды-лакеи – Фиделис и я.

– Личные киберслуги, – ухмыльнулась Лазутчик. – Уи нам рассказал.

– Именно так. При выпуске нас запрограммировали выполнять довольно широкий диапазон… домашних обязанностей. Как правило, изготовители одушевленного имущества считают, что если взять интеллектуальную модель, снабдить ее широким спектром возможностей и способностей и отправить выполнять работу, требующую определенной прозорливости и инициативы – то есть, по сути, позволяющую жить собственной жизнью, – то такое имущество обретает неприятное свойство вырабатывать собственную индивидуальность и независимое суждение.

Лазутчик не была уверена, считать ли это замечание ироничным.

– Следовательно, в нашем случае фундаментом программирования была верность – абсолютная верность покупателю, прошитая на аппаратном уровне.

– Но верность была только с твоей стороны, – отметила Лазутчик. – Потому что твои хозяева тебя прогнали, как я понимаю.

– В некотором роде, – сказал Солис, поднявшись на верхнюю ступеньку. – Их всех убили.

Лазутчик не нашлась что ответить.

– Случилась маленькая война. Солдаты проникли в дом. Мои хозяева планировали воспользоваться секретным ходом. Госпожа послала меня в сейф, чтобы я забрал семейные драгоценности. Я сказал, что предпочел бы остаться и прикрывать их отход. Госпожа назвала меня дураком и отдала команду высшего приоритета. Я принес драгоценности. Но хозяев предали, и секретный ход оказался вовсе не секретным. Пока я ходил, солдаты их перестреляли. Когда я вернулся, все были мертвы. Я бросил драгоценности на трупы и ушел.

Высокий, покрытый хитином чужак неопределенного пола, проходя мимо, толкнул Лазутчика плечом. Только тогда она обнаружила, что стоит на лестнице, разинув рот.

– Звезды небесные, – пробормотала она. – И что случилось с солдатами? Теми, которые убили твоих хозяев?

– Не помню, – уклончиво ответил Солис.

«Да, конечно», – подумала Лазутчик. Она сглотнула, размышляя о том, каким мог быть конец этой истории. Они продолжили свой путь, и Лазутчик поймала себя на том, что разглядывает зазубрины и потертости на металлическом теле дроида, гадая, сколько из них обязаны своим появлением обыкновенному износу и сколько – бластерному огню, стрелометам и виброножам.

– У Фиделиса хозяева по-прежнему есть, но в остальном вы практически одинаковы?

– Отнюдь. Моих хозяев убили более двухсот стандартных лет назад. Если бы у вас была сестра-близнец – а ее наличие отнюдь не исключается, – насколько она отличалась бы от вас спустя каких-то десять лет?

– Более двухсот лет? – Лазутчик вытаращила глаза. – Сколько же тебе вообще?