Читаем Иоганн Гутенберг полностью

Говоря о механизации печатных процессов, происходившей во второй и третьей четвертях XIX в., необходимо упомянуть и о тигельных печатных машинах. Снабженные плоскими формной и давящей поверхностями, они на первых порах были не больше чем механизированными типографскими станами. Как известно, механизировать стан пытался еще Фридрих Кениг, который впоследствии пошел более рациональным путем. Между тем тигельные машины, значительно уступая плоскопечатным и ротационным в производительности, позволяли добиться более высокого качества печати, что особенно сказывалось при изготовлении малотиражной и малоформатной продукции.

Одну из первых тигельных печатных машин соорудил в Бостоне в 1830 г. американец Айзек Адам. Форма здесь была установлена вертикально, а давящей поверхности (тиглю) сообщалось качательное движение. В дальнейшем появилось немало разновидностей тигельных машин, причем конструировали их преимущественно изобретатели из США: Дж. Гордон, Д. М. Галли, Д. Гольдинг. Отсюда и то название, под которым эти машины известны в нашей старой литературе, — «американки».

Внедрение печатных машин в производство послужило базой промышленной революции в полиграфии.

Фотомеханические способы репродуцирования

Промышленная революция в корне изменила и стародавние методы воспроизведения иллюстраций в печатных книгах. В XIX в. были созданы многочисленные фотомеханические способы репродуцирования, в основе которых лежит фотография — искусство получать с помощью химического действия света стойкие изображения предметов и явлений реально существующей жизни.

Фотография в современном понимании этого слова представляет собой комплекс открытий и технических усовершенствований, сделанных на протяжении многих десятилетий. Говоря о ее изобретателях, чаще всего называют три имени. Жозеф Нисефор Ньепс (1765–1833) сфотографировал в 1824 г. вид, открывающийся из окна его лаборатории, получив позитивное изображение на пластине, покрытой светочувствительным слоем сирийского асфальта. К 1839 г. Луи Жак Манде Дагер (1787–1851) завершил создание практичного фотографического процесса с использованием йодированных серебряных пластин; процесс получил название дагеротипии. Наконец англичанин Уильям Генри Фокс Тальбот (1800–1877) ввел в практику фотографии негативно-позитивный процесс, позволивший получать сколь угодно большое количество копий первоначально изготовленного снимка [579]

.

В фотографии видели соперницу книгопечатания, но она стала лучшей помощницей типографского станка. Фотография, как и полиграфия, это — процесс множественного воспроизведения отпечатков. Но краска в этом процессе не участвует. Конкурировать с книгопечатанием фотография не может, ибо фотографические отпечатки во много раз дороже полиграфических, да и скоростей таких, как на печатной машине, добиться не удается. Смысл использования фотографии в книгопечатании состоит в рационализации процессов изготовления сначала иллюстрационных, а затем и текстовых форм.

Первоначально пытались превратить в печатную форму сам дагеротип. Для этого использовали гальванотехнику — электролитический метод нанесения металлических покрытий и воспроизведения в металле копий рельефных поверхностей. Изобрел гальванотехнику в 1836 г. российский академик Борис Семенович Якоби (1801–1874) [580]

. Он же впервые получил электролитические копии дагеротипов. Гальванопластика и дагеротипия положены в основу многочисленных полиграфических репродукционных процессов, таких, например, как гальванография, изобретение которой связывают с именем профессора Мюнхенского университета Франца фон Кобелля (1803–1875).

Попутно отметим, что гальванотехника применялась в полиграфии и для увеличения тиражеустойчивости печатных форм путем покрытия их твердым металлическим слоем, а также для изготовления гальваностереотипных копий оригинальных форм. Первые гальвано изготовила еще в 1839 г. петербургская Экспедиция заготовления государственных бумаг. Здесь же Евгений Иванович Клейн разработал электролитический способ железнения печатных форм [581].

Важный этап в истории фотомеханики связан с весьма примечательным открытием, сделанным в 1839 г. шотландцем Манго Понтоном (1801–1880), который установил, что раствор хромовокислого калия обладает светочувствительностью. У. Тальбот смешал хромовокислый калий с желатиной, покрыл этим составом пластину и проэкспонировал ее. На освещенных местах желатина задубилась — потеряла способность набухать и растворяться в воде. Это примечательное свойство хромированных коллоидов впоследствии было положено в основу растровой глубокой печати, фотолитографии, фототипии, гелиогравюры и многих других фотомеханических способов репродуцирования.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научно-биографическая литература

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное
Повседневная жизнь советского разведчика, или Скандинавия с черного хода
Повседневная жизнь советского разведчика, или Скандинавия с черного хода

Читатель не найдет в «ностальгических Воспоминаниях» Бориса Григорьева сногсшибательных истории, экзотических приключении или смертельных схваток под знаком плаща и кинжала. И все же автору этой книги, несомненно, удалось, основываясь на собственном Оперативном опыте и на опыте коллег, дать максимально объективную картину жизни сотрудника советской разведки 60–90-х годов XX века.Путешествуя «с черного хода» по скандинавским странам, устраивая в пути привалы, чтобы поразмышлять над проблемами Службы внешней разведки, вдумчивый читатель, добравшись вслед за автором до родных берегов, по достоинству оценит и книгу, и такую непростую жизнь бойца невидимого фронта.

Борис Николаевич Григорьев

Детективы / Биографии и Мемуары / Шпионские детективы / Документальное