Иоганн Гутенберг

В конце листа 189 оставлено 12 пустых строк. Типограф заполнил их не пробельным материалом, а набором, который при печати не был набит краской. Так называемый слепой оттиск дали строки 13, 14, 11, 12, 9, 10 набора колофона с листа 372, т. е. знакомые нам пары «нечетная-четная строка». Интересно, что при печатании 189 листа книги уже существовал набор ее последнего листа. В случае набора подвижным шрифтом так обычно не бывает: набор и печатание осуществляют параллельно, с тем чтобы использовать минимальное количество шрифта. Этот слепой оттиск Цедлер нашел в экземпляре с филигранью «Литера С», а в экземпляре с водяным знаком «Корона» на том же месте были поставлены совсем другие строки, к тому же перевернутые: 5, 6 и 3, 4 (л. 170 об.). Прокомментировать странности набора «Католикона» Цедлер не сумел. Но они легко объясняются с помощью гипотезы Пола Нидхема. Американский исследователь, изучив многие экземпляры «Католикона», обнаружил и новые примеры той особой роли, которую играют в этом издании комбинации четных и нечетных строк. Во второй колонке л. 38 экземпляра из собрания Д. П. Моргана он заметил сдвиг строк по сравнению с остальными. Надо сказать, что выключки строк типограф «Католикона» не делал. Все строки здесь разной длины. Но зато левая сторона колонок образует прямую линию. Так вот на л. 38 две строки (опять-таки две!) — 7 и 8 сдвинуты влево, а на л. 5 об. (во второй колонке) строки 51 и 52 сдвинуты вправо. Нидхем обнаружил также несколько случаев нового набора, и в каждом из них переливались сразу две строки.

Гипотеза Нидхема, а нам представляется, что сейчас ее уже можно считать доказанной, поставила перед исследователями серьезные вопросы, ответы на которые по сей день не даны. Прежде всего следует решить, каким способом изготовлялись двойные строки. В этой связи надо вспомнить аббата Тритемия, утверждавшего, что Гутенберг и Фуст «прежде всего напечатали словарь, известный под именем „Католикон“^»

, потом они начертали последовательность букв на деревянных досках и составили вместе формы. Однако этими формами они не могли ничего другого напечатать, так как буквы нельзя было отделить от досок и они не были подвижными, но как говорилось выше, были выгравированы^[454]. Из заключения аббата как будто бы вытекает, что «Католикон» печатали ксилографическим способом — с цельных, гравированных на дереве форм. Но согласиться с этим нельзя. В том, что оттиск сделан с набора, убеждают совершенно идентичные одноименные знаки (при наличии, впрочем, нескольких графических форм каждого знака). Строки несомненно отливались в матрицы. Но как? Мы постараемся разобраться в этом в следующей главе.

Зачем было в 1460 г. при наличии хорошо отработанной и проверенной в 42-строчной Библии техники набора подвижными литерами применять трудоемкую технику изготовления двойных строк? Кто был человек, использовавший эту технику? Можно ли продолжать связывать печатание «Католикона» с именем Иоганпа Гутенберга? На все эти вопросы исследователям еще предстоит ответить. Пока же отметим, что с помощью тех же матриц и, возможно, в той же технике отпечатаны и другие издания.

Это прежде всего «Трактат» Матвея Краковского, который в 1405–1410 гг. был епископом в Вормсе. Книга эта, как считают исследователи, вышла в свет еще до «Католикона» 1460 г. Сохранилось 42 экземпляра, один из них находится в Государственной библиотеке СССР им. В. И. Ленина ^[455]. Строки «Трактата» отлиты на больший кегль, чем строки «Католикона», а именно на 4,8 мм. Отпечатана книга в четвертую долю листа.

В таком же формате отпечатаны 34-строчное и 36-строчное издания «Трактата» Фомы Аквинского. Это небольшие брошюры в 12 и 14 листов. 34-строчное издание известно в 35 экземплярах, а 36-строчное — в шести. Печатались они, скорее всего, одновременно с «Католиконом».

С помощью тех же матриц напечатаны индульгенция в пользу монастыря Нойхаузен, сгоревшего в июле 1460 г. во время «архиепископской войны», а также недавно найденная индульгенция 1464 г. генерала ордена Тринитариев Радульфуса ^[456].

Изобретение

Историки книгопечатания до сих пор не ответили на вопрос, который должен бы стать основным в гутенберговедении: что изобрел Иоганн Гутенберг? Простейший ответ — книгопечатание. Но тогда напрашивается другой вопрос: а что такое книгопечатание? Прежде всего думаешь о том, что до Гутенберга книги переписывали от руки, а он предложил их печатать, или, как говорят сейчас, воспроизводить полиграфическим способом. Разберемся же, в чем суть полиграфического процесса, составляющего материально-техническую основу книгопечатания.

Исходные материалы для такого процесса — типографская краска и листы пергамена или бумаги. Краску нужно перенести на бумагу так, чтобы она попала лишь на строго определенные участки листа, образовав на нем некоторый текст или изображение. Чтобы осуществить это, необходимо подумать о создании так называемой формы — поверхности, на которой формируется необходимое нам изображение.