Йона

— Да, действительно, — сказала Шейла. — Я предлагаю действовать как можно быстрее, не оттягивая до конца Сортировки.

Анвар взглянул на Шейлу, потом перевел взгляд на Йону, и сказал:

— Мы не знаем точно, как быстро справится Йона. В процессе могут возникнуть иные задачи, которые мы сейчас не можем предвидеть. Нужно подготовиться настолько тщательно, насколько для нас это возможно.

— Может, опрос? — с некоторой робостью произнес Брюс.

Анвар взглянул на него задумчиво, почесал правой рукой место над левой щекой, сделал несколько слабых, непроизвольных движений губами.

— Хорошо. Проведем опрос.

— И по его итогам решим, когда начинать, — сказала Шейла.

Анвар быстро выставил палец и почти скороговоркой произнес, глядя на Шейлу:

— Чур никого не агитировать! Пусть решат, как подсказывают им разум и совесть.

— Хорошо, — обворожительно улыбнулась ему Шейла. — Так уж и быть.

Собрались уходить, но тут Йоне пришел в голову еще один вопрос:

— А что с двумя другими городами?

Анвар с Брюсом и Шейлой переглянулись.

— Если здесь все получится — попробуем помочь им, — сказал Анвар довольно уверенно, но глаза выдавали его: он не очень верил в то, что говорит. — Связь между нами налажена очень плохо. Есть вариант, что даже при нашей удаче, мы не сможем ничего сделать для них. Будь готова к этому.

Йона постояла какое-то время, переваривая информацию. Маркус прибыл на том же ковчеге, что и она, так что он здесь, в Либерти. Но мама? Если ее захватили, где именно она может быть?

— Ясно, — сказала Йона. Взглянула на Анвара: — Идем к Арене?

***

Солнце поднялось градусов на пятнадцать над строениями Либерти на востоке, откуда на запад пролегали тени. Было свежо и приятно после затхлой, кислой атмосферы квартала.

Йона накинула капюшон, чтобы «не светиться лишний раз», как предложил Анвар. По дороге они увидели один из Приютов — огромное блистающее на солнце сооружение круглой формы с крышей в виде невысокого конуса. Шли какой-то глухой улочкой среди небоскребов: за все время, пока они двигались к Арене, не попался ни один модификат — видели лишь нескольких в отдалении; и лишь периодически ходили, летали и бегали в разные стороны роботы разных типов. Это так контрастировало с первым днем, когда они только вышли на улицу Либерти.

Арена показалась Йоне невероятных размеров Колизеем, построенным из метагласса и композитных материалов.

— Какая-то тяга к эпохе Римской империи, — произнесла Йона, осматривая громаду Арены, вознесшейся над ней. — Легаты, претории, эта Арена, напоминающая Колизей, гладиаторские бои.

— Да, есть такое, — усмехнулся Анвар. — Вот она.

Йона всмотрелась в сооружение над стеной Арены, выглядывающее из-за трибун, как минарет мечети. Чем ближе они подходили, тем больше взору Йоны открывался крупный угловатый выступ в стене, напоминающий бастион. Она не могла отделаться от ощущения стены как змеиной кожи — Башня, устремленная в небо, была словно соткана из тысяч продолговатых темных шестиугольников.

Они подошли к ней, остановились. Никого не было, если не считать редких орботов, проносящихся мимо.

— Скоро здесь будет не протолкнуться, — сказал Анвар. — Ну как, чувствуешь что-нибудь?

— Да, — кивнула Йона. Она отошла чуть в сторону, в тень Башни, нашла место, где поток был наиболее сильным и принялась «прослушивать» данные. Шифрование усугубляло дело, но у Йоны был особый замысел. Она умела создавать копию любого электромагнитного потока. Нужно только вклиниться, стать частью пути, которым происходит передача команды, чтобы подменить пакеты данных.

«Неожиданно», — подумала Йона, считывая сигнатуры пакетов. Ей сразу вспомнилось, как мама натаскивала ее работать с Куполом. Вот где это пригодилось. Конфедерация всегда хотела уйти от униатской стандартизации, и во многих сферах ей это удалось. За исключением сетевых протоколов. Переход постоянно откладывался — слишком много устройств бы перестало работать, причем в местах совсем не очевидных, отмени в одночасье старые протоколы.

Поэтому Йона знала каковы они, эти устаревшие пакеты, на «вид». Она практически сразу различила команды на открытие и закрытие, которые то и дело проскакивали, с длинным хвостом двоичного кода. После преобразования кода получалось четырехзначное число. «Очевидно, — подумала Йона, — что числа в хвосте — номер камеры».

Она еще несколько минут постояла, отслеживая потоки, потом сказала:

— Идем.

Они двинулись в сторону квартала. Она поняла, как открыть одиночную камеру. Но как послать общую команду? Анализируя данные различных команд, которые она запомнила, она догадалась, наконец, что к двоичному коду добавляется определенный регистр на выполнение общей директивы.

Йона с улыбкой взглянула на Анвара:

— Я смогу это сделать, — сказала она.

Он радостно взмахнул рукой.

— Молодец! — сказал он. — Будем жить!

Глава 19