Йонтра

Полет же мой длился с месяц. И это при том, что звездолет все это долгое время стоял в режиме постоянного ускорения и разогнался под конец до совсем уже немыслимой скорости. Спутники, планеты и даже целые звездные системы проносились мимо меня, сливаясь порой в длинные световые полосы. Сам же, охваченный почти охотничьим азартом, я решил во что бы то ни стало добраться до намеченной цели. Ни риск случайного столкновения, ни то, что по возвращении домой, приятель мой, наверное, прибьет меня, не смущали меня вовсе. Наконец, розовое свечение расширилось примерно до часового углового радиуса. Было оно теперь уже нестерпимо ярким, таким, что без светофильтра и смотреть больно. Источником же его оказалась нейтронная звезда. Страшная, испускавшая смертоносную радиацию, да к тому же еще с чудовищной скоростью обращения вокруг оси. У нее и собственный порядковый номер в каталоге был: L4011.

«Ну вот, псих, – ругал я себя, когда уже во всем разобрался, – вот оно твое розовое пятно. И как ты его разглядел-то с Тэи? Ну да ничего, быть может какой-то полярный гамма выброс, усиленный перекрученным в узел магнитным полем. А может и простое совпадение». «Но свечение все же присутствует, а значит к врачам тебе обращаться пока рано», – успокоил я себя наконец. Корабль же мой к тому времени, повинуясь заданной программе, начал постепенно останавливаться. Еще пара дней и можно было бы поворачивать назад. И тут я вновь услышал голос О. Но откуда здесь? И как? Но это точно была она. Я спал тогда, наконец-то отдыхая от только что схлынувшего напряжения, вызванного долгой изматывающей гонкой. А она явилась ко мне снова во сне и, как еще и в самый первый раз сказала, но уже немного по-другому: «Найди меня, я рядом».

Проснувшись и все еще не слишком доверяя увиденному, ведь сны бывают такими обманчивыми, я стал приглядываться к той звезде. Потом – бортовой телескоп. Потом – описания звезды в каталоге. Все напрасно. Ясно было только одно, еще день или два в том же направлении и я больше уже никогда и ничего не найду. Звезда убьет меня. Вечером того же дня я все еще пребывал в нерешительности. Звездолет же мой к тому времени уже почти совсем остановился и только лишь ждал новой команды. Но куда лететь? Вперед к гибели или назад, так и не выяснив, что это были за видения такие, кто была эта О, да и вообще, что все это значило. Я колебался. А приборы уже начинали фиксировать постепенно возрастающий радиационный фон. «Решай быстрее, быстрее, – подгонял я себя, – если не хочешь получить передозировку». И тут все решилось. Само.

Стрелки радиометров упали на нули, а корабль, чуть дернувшись сначала, начал медленно разгоняться, двигаясь по направлению к L4011. Я испугался. Метнулся к панели управления. Зажигание, реверс, тяга, защитный экран – нет, ничего не работало. Да еще опять это розовое свечение. Теперь оно как световой столб, очень быстро вытянулось с поверхности нейтронной звезды, и в один миг, разом окутало весь мой корабль. Даже я сам тогда, насколько успел заметить, начал едва заметно светиться розовым. Корабль же мой все наращивал скорость. Причем не только линейную, но и угловую. Отчего вся Вселенная стала сначала медленно, как-то наискось поворачиваться, а затем все быстрее и быстрее. И вот уже все звезды, Галактики и туманности слились в один сплошной переливающийся поток, вращавшийся вокруг меня с немыслимой скоростью. L4011 же напротив, замедляла свое относительное вращение и все приближалась и приближалась. Находясь уже почти в полуобморочном состоянии, я успел лишь только подумать тогда, что должен был бы, наверное, давно погибнуть и, потерял сознание.

Очнулся я уже там. В аду. Вокруг, все то же розовое свечение. Было тихо и только где-то в глубине моего звездолета все еще что-то шипело и постукивало. Я поднялся. Одел скафандр и направился к шлюзу. Было почему-то очень весело и даже смешно. «Будто все это на какой-нибудь простой планете, – думал я. – Скафандр, – очень он мне здесь поможет, ха-ха. И гравитация тут, ну максимум полуторная, ха, и радиации нет». Буквально давясь от смеха, я вывалился из своего шлюза на поверхность нейтронной звезды. Она была твердой. Очень. И еще, зеркально-гладкой. Приглядевшись, я увидел в ней свое собственное, почти идеальное отражение, а также отражение окружавшего меня космоса. Правда, из-за сумасшедшего вращения, все теперь казалось словно бы окутанным серым, флюоресцирующим туманом, исчерканным тонкими яркими линиями, что тянулись от горизонта до горизонта. Но это был именно космос. Я встал, огляделся. Вокруг никого. Одно только преследовавшее меня розовое свечение уходило туманной, едва различимой дорожкой куда-то вдаль.