Читаем Иранцы. Личный опыт полностью

Бехназ достает пузырек с особыми чернилами и заточенное под определенным углом деревянное перо (калям), специально оформленную бумагу… Аккуратно, справа налево, она выводит мое имя. Но я не узнаю его среди плавных линий и точек персидской вязи. А сестра моего мужа продолжает рисовать на бумаге закорючки удивительной красоты. Бехназ занимается каллиграфией не меньше пяти лет, посещает специальные курсы, которые очень популярны. Она поясняет: для персов важно не только внутреннее содержание, но и внешний вид слова. Малышей в школе приучают писать красиво и разборчиво. Еще бы — иранцы привыкли на полном серьезе судить о других людях по почерку. И даже взрослому человеку не стыдно лишний раз сесть за прописи.

Традиционные миниатюры появились в Иране в XV в., а расцвет искусства пришелся на эпоху Сефевидов (когда столица империи находилась в Казвине, на севере Ирана). Сложность и высочайшее внимание к деталям делают персидскую миниатюру неповторимой. Как правило, художники изображают влюбленные пары в традиционных одеяниях, игры в популярный у иранских шахов «чоуган

» (прототип поло) и сцены охоты. Лучшие современные миниатюры можно увидеть в Исфахане.



Наряду с изобразительным искусством особое значение в Иране придают изготовлению ремесленных изделий: это настоящие (и очень дорогие!) шедевры. На первом месте — ковроткачество

. Фабричные ковры не идут ни в какое сравнение с теми, что изготовлены традиционным способом. Качество ковра определяется числом узелков на квадратный сантиметр: чем их больше, тем оно лучше. Например:

Самый простой и недорогой ковер — до 30 узелков на см2;

Ковер среднего качества — 30–50 узелков на см2;

Хороший ковер — от 50 узелков на см2;

Высококачественный и дорогой ковер — до 500 узелков на см2 и больше (хотя такие ковры чаще можно увидеть в музеях, чем в магазинах).



Ковродел-кочевник за день завяжет 8000 узелков, а плетельщик на заводе — до 12 000. Немудрено, что по-настоящему качественные ковры плетут в течение одного-двух лет.

На исфаханском базаре наш взгляд притягивает вывеска на английском: «Ковры-самолеты». Хоть мы и не собираемся ничего покупать, мимо этой лавочки пройти невозможно. Заходим внутрь, и я осведомляюсь у радушного хозяина, на каком ковре тут можно полетать?

— Да вы сами взлетите от счастья без всякого ковра, как только узнаете, какие у нас цены! — смеется он.

Нам приносят чай со сладостями и параллельно читают краткую лекцию о том, как отличить хороший ковер от плохого и какими узорами украшают свои ковры различные кочевые племена. Да-да, ковры кочевников — самые качественные. Им ведомы древние секреты, которые утратили современные ковроделы. Оказывается, каждый цветок на ковре, каждый круг или квадрат, каждый мифический зверь — что-то да означают. Иногда говорят об истории племени, иногда содержат скрытое пожелание счастья владельцу. Нередки и религиозные мотивы (так, лампа на ковре изображает священную лампу из Мекки). Плетельщики ковров в рисунках рассказывают о своей жизни, часто демонстрируют окружающие пейзажи (деревья, животных и цветы — особенно часто лотосы, хризантемы и розы).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Синто
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А. А. Накорчевский (Университет Кэйо, Токио), сочетая при том популярность изложения материала с научной строгостью подхода к нему. Первое издание книги стало бестселлером и было отмечено многочисленными отзывами, рецензиями и дипломами. Второе издание, как водится, исправленное и дополненное.

Андрей Альфредович Накорчевский

Востоковедение
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников XVIII — начала XX в.
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников XVIII — начала XX в.

В книге впервые в отечественной науке предпринимается попытка проанализировать сведения российских и западных путешественников о государственности и праве стран, регионов и народов Центральной Азии в XVIII — начале XX в. Дипломаты, ученые, разведчики, торговцы, иногда туристы и даже пленники имели возможность наблюдать функционирование органов власти и регулирование правовых отношений в центральноазиатских государствах, нередко и сами становясь участниками этих отношений. В рамках исследования были проанализированы записки и рассказы более 200 путешественников, составленные по итогам их пребывания в Центральной Азии. Систематизация их сведений позволила сформировать достаточно подробную картину государственного устройства и правовых отношений в центральноазиатских государствах и владениях.Книга предназначена для специалистов по истории государства и права, сравнительному правоведению, юридической антропологии, историков России, востоковедов, источниковедов, политологов, этнографов, а также может служить дополнительным материалом для студентов, обучающихся данным специальностям.

Роман Юлианович Почекаев

Востоковедение