Читаем Ирод Великий. Чужой всем полностью

Архелай, которому досталась Иудея, оказался очередным «чужаком» — происходил из племен самаритян и идумеев, которые по-прежнему не пользовались популярностью в стране. Август даже не счел нужным подтвердить его царское звание. Вместо этого, допуская возможность повышения в будущем, он лишь позволил молодому человеку величать себя этнархом. Царство было сильно урезано, вместе с этим сократились и доходы, а поскольку строительные начинания его отца пришлось свернуть, то многие люди остались без работы. В царстве Архелая жили в основном иудеи, проводить политику отца, ориентированную на греко-римскую культуру, стало очень сложно. Архелай не обладал даже частью обаяния и ума отца, поэтому не смог долго удерживаться на престоле. После 10 лет его царствования иудеи и самаритяне совместно выступили против него перед Августом. Император сослал Архелая во Вьену на юге Франции, а его принципат присоединили к Риму. Иудея превратилась в мелкую провинцию. Римляне удачно управляли всеми своими провинциями, лишь Иудея была исключением. Больше не было тонкого политика наподобие Ирода, который мог сдерживать в узде страсти со всех сторон. В Иудее появились бунтовщики — сикарии и зелоты. Зелотов возглавлял Иуда Галилейский, сын Иезекии, с бандой которого Ирод жестоко разделался в начале своей карьеры. Но основная масса населения пока не спешила браться за оружие. Они успели забыть жестокость Ирода и предавались ностальгии по временам его правления, ведь при Ироде господствовал порядок и у всех была работа. Во время правления Понтия Пилата в 26–36 годах н. э. уже постоянно вспыхивали восстания. Только в годы кратковременного восстановления Иудейского царства-клиента при Агриппе I, в 41–44 годах н. э…было относительно мирно. Агриппа и его сын прилагали огромные усилия для сдерживания бунтовщиков. Но в 66 году н. э. вспыхнуло Первое иудейское восстание, или, как называют его евреи, Первая римская война. Это было ужасное кровопролитие, в результате которого в 70 году пал Иерусалим. Города были разрушены, богатые иудеи разорены или убиты. В священном Иерусалиме разместился римский легион. Храм сравняли с землей. Деньги, присылавшиеся со всего мира на содержание Храма, перевели в храм Юпитера в римском Капитолии. Должности первосвященника больше не существовало. Иерусалим перестал быть национальным центром — в нем хозяйничали иноземцы. Более 18 веков город не мог вернуть былое величие.

Благодаря синагогам и контролировавшим их умеренным фарисеям иудаизм не исчез. Самый видный из мудрецов того времени — Иоханан бен Заккаи, покинул Иерусалим и перешел на сторону римлян. Он убедил Тита и Веспасиана разрешить ему основать в Иамнии (Явне) новый центр древнееврейских учений. Верный традиции своих предшественников Гиллеля и Шаммая, примирившихся с Иродом и его делами, Иоханан бен Заккаи пытался утешить ученика, не отрывавшего глаз от развалин Храма. «Сын мой, — говорил он, — не отчаивайся так! У нас есть другое искупление — благие деяния». Во II веке н. э. иудеи только начали возрождать страну, как император Адриан нанес им новый удар. Адриан видел, что Иудея является источником беспорядков, и приказал сделать Иерусалим колонией переселенных туда римских граждан Элии Капитолины, навсегда искоренить в Иерусалиме иудейский дух. Иудеям запрещалось ступать на эту землю, за исключением одного дня в году, на месте Храма соорудили святилище, посвященное Юпитеру и императору. Множество иудеев продали в рабство за пределами страны, и Иудея лишилась еврейского населения. С этого времени любой иудей, ступивший на землю Иерусалима, подлежал смертной казни. Это событие знаменует собой утрату евреями собственной земли, начало рассеяния евреев по всему миру.

А были ли мальчики?

Основное преступление, которое приписывается Ироду, — это избиение младенцев. Легенда об убитых по приказу Ирода детях исторически не подтверждается. Ни у Иосифа Флавия, ни в каких-либо иных исторических документах нет сведений об этом событии. Ирод умер в 4 году н. э., Иисус в это время еще не родился. К тому же, Ирод — имя нескольких царей Иудеи: сына Ирода Великого — Ирода Филиппа II и тетрарха Ирода Антипы. Возможно, произошла путаница.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное