Ироническая проза. Ч. 1

- В сысысэре ведь всё было рассчитано-просчитано: сколько ты тратишь, в среднем, за газ, за свет, за коммуналку, сколько у тебя на еду уходит, плюс — подоходный, минус — за бездетность вычет… Вплоть до того, сколько ты ежемесячно тратишь на поездку до работы и назад. И выходило, что в сотню рублей ты должен утоптаться — не зря же городским пенсионерам платили пенсию — сотню в месяц. Ну, а остальная часть твоей зарплаты — она, вроде, как на остальные расходы: хочешь — ботинки или пиджак себе купи, хочешь — откладывай на отпуск, а хочешь — книжки покупай, или там марки-значки собирай… Всё посчитано было. И было посчитано, как вот этот твой «излишек» можно с тебя же обратно в государственный карман и вернуть… Через кабак-ментак-трезвак — это так называлось. А они… — полковник глубоко затянулся сигаретой, — они, б**дь, орут: «Возвращайся в СССР!», мать их…

P.S. О том, что у полковника убили сына — не на улице, а в том самом вытрезвителе, куда парнишку-студента привезли с компанией однокурсников — после того, как они в ресторане «Арктика» свою первую получку «обмыли», я узнал позже. От совершенно других людей.

* * *

В качестве иллюстрации к рассказу использована репродукция картины художника Василия Шульженко.

ГКЧП локального масштаба, или Дошутились

Вспоминаю тот дождливый день — 19 августа 1991 года. В июне этого же года мне пришёл вызов в Аргентину — в Буэнос Айресе в августе должен был проходить Седьмой Всезарубежный Съезд Русской Православной Молодёжи, на который пригласили и меня (спасибо за это священнику РПЦЗ о. Стефану Красовскому) — и тогда же, в июне, я подал документы на оформление выездной визы. Помню, в ОВИРе мне сказали, что, хотя для оформления визы требуется два месяца, но она может быть оформлена и раньше — поэтому, мол, заходите, юноша, каждые две недели — авось, Вам и раньше загранпаспорт с выездной визой дадут…

Я и заходил. Надо сказать, что в 1991 году приёмная ОВИРа УВД Иркутской области, скорее, напоминала филиал агентства «Сохнут»: в очереди на получение выездных виз здесь сидели, исключительно, евреи. И, с их стороны, было совершенно логично принять меня за «своего человека» — тем более, что мой длинный «породистый» нос и тёмные волосы всегда в то время вводили людей в заблуждение относительно моей национальной принадлежности. И — Бог мой! — каких только историй об эмиграции, о получении этих самых виз не наслушался я тогда от своих соседей по очереди!… Тоже, впору книгу писать. А разговор с сидящими в очереди, как правило, начинался всегда примерно одинаково — сидевший рядом тихонечко поворачивался ко мне, и тихонечко же спрашивал:

- Ви — тоже?… — и многозначительно молчал, глядя на меня.

- Что — «тоже»? — поначалу, не понимал я.

- Ну… тоже? В Израиль? — уточнял собеседник.

- Нет, — отвечал я обычно, — не в Израиль.

- А куда? — не отставал собеседник.

- В Аргентину, в Буэнос-Айрес, — отвечал я, и тут же слышал в ответ восторженное:

- Ето надо же! И где только наши не живут! — а дальше шёл рассказ о том, как Знакомые Знакомых свели моего собеседника с Одним Человеком («…ну, ви понимаете, да?…» — и я кивал в ответ) — так вот, этот Человек помог получить вызов… — а дальше, как я уже говорил, шла настоящая детективно-приключенческая история с элементами еврейских анекдотов.

Скажу честно: мне тогда было искренне жаль каждого моего собеседника — ну, решили люди, что здесь им больше «не климат» — так, какого ж чёрта мотать им нервы?… унижать?… удерживать насильно? — ведь, всё равно же, уедут рано или поздно. Так, неужели же нельзя сделать так, чтобы их — уже, фактически, не граждан этой страны — не дразнить и не злить перед отъездом? Они и без того, здешней жизнью недовольны, и вряд-ли, будут вспоминать всех нас добрым словом — так для чего ещё и усугублять ситуацию? Ведь, по их рассказам ТАМ — в Израиле, в Европе, в Соединённых Штатах — будут судить и о здешних порядках, и о здешних людях. «Русофобия… Русофобия…» — а кто виноват-то в том, что это явление возникло?…

…А 19 августа очереди в приёмной ОВИРа, почему-то, не было. Вообще, никого на стульях не было — и я прямиком направился в заветный кабинет, где за прошедшие два месяца мне столько раз приходилось уже слышать: «…Нет, ещё не готово. Зайдите через недельку-другую…»

И вот я захожу в кабинет. За столом сидит огромная — действительно, огромная — дама-полковник МВД. Называю имя-фамилию, протягиваю паспорт. Дама открывает железный ящик, копается в документах — и торжественно объявляет:

- Есть! Готовы Ваши документы!… - и, помолчав секунду: — Надо же!… В Аргентину едете… Вот, сколько лет здесь работаю — раньше всё в соцстраны визы оформляли — в ГДР там, в Чехословакию, в Монголию… В последнее время — всё в Израиль оформляем, а в Аргентину — в первый раз! Так что, поздравляю: Вы — первый иркутянин, кто в Аргентину едет! — и, улыбаясь, вручает мне загранпаспорт с выездной визой. Родина-Мать приоткрыла для меня самый краешек железного занавеса…