Исчезнувшие

– Послушайте, Элоиза, – сказала Стоун, мягко поворачивая женщину в сторону дороги, – вам уже давно пора в постель.

Элоиза повернула голову, когда Хелен незаметно подтолкнула ее вперед. Она попыталась встретиться взглядом с Ким.

– Пожалуйста… вы должны выслушать…

– Ошибаетесь, я ничего вам не должна, – сказала инспектор и повернулась к ней спиной. Не хватало ей только всяких чудаков и психов.

– Он знает, Ким… Он знает, что ты не могла его спасти.

Стоун резко обернулась и возвратилась к женщине.

– Что вы сказали? Кто и что знает?

– Он знает, что ты пыталась, – Элоиза быстро заморгала глазами, – и он так тебя любил…

– Хелен, уберите ее с глаз моих, – взвизгнула Ким.

– Присмотритесь внимательнее, инспектор. Кто-то…

– Заканчивайте, Элоиза, вам действительно пора в постель. – Голос Хелен звучал успокаивающе, она взяла женщину за руку.

Ким уже отвернулась от нее, но все равно слышала у себя за спиной голос, который нес что-то про райские врата, но желания выслушивать эту женщину у нее больше не было.

Она вернулась в дом и закрыла за собой дверь.

– Кто это был, черт побери? – прорычал Стивен с середины лестницы.

Просто великолепно. Еще один нежеланный собеседник.

– Никого достойного вашего внимания, – ответила Ким, отходя от двери.

– Но она сказала, что у нее есть информация, – сказал Хансон, стараясь заглянуть Ким за спину. Но входная дверь была закрыта, и Лукас встал прямо перед ней. Путь Стивену был надежно закрыт.

– Прошу вас, возвращайтесь в постель, мистер Хансон.

– И что мне там делать? – вырвалось у мужчины. – Не думаете же вы, что кто-то на втором этаже сейчас спит?

Стивен заговорил громче, и Ким решила, что даже те, кому удалось забыться сном, теперь наверняка проснулись.

– Мистер Хансон, – Ким говорила почти шепотом в надежде, что мужчина тоже заговорит тише, – прошу вас вернуться в спальню и предоставить мне вести расследование.

Холодными и неподвижными глазами Хансон проследил, как Хелен вернулась в дом.

– Вернусь, если только вы его действительно ведете, инспектор.

Ким глубоко вздохнула и направилась на кухню, пытаясь ответить на вопрос, как, черт возьми, эта женщина могла узнать… Утром она сообщит Вуди, что где-то в их хозяйстве утечка информации.

– Простите за недосмотр, Хелен. Я была уверена, что вы отправились домой, – сказала Стоун, наполняя чайник. Для кофе сейчас было не время.

Психолог уселась за стол и потерла руки.

– Прибиралась после того, как уговорила их улечься. Потом немного подремлю на софе.

Ким достала из шкафа еще одну кружку.

– Молоко или сахар?

– И то и другое, – ответила Хелен.

– Как они восприняли последнее послание? – поинтересовалась инспектор.

Для того чтобы существовать в атмосфере такого отчаяния и страха и не поддаться им, надо обладать особым складом характера. Офицер-психолог должен обеспечить семьям пострадавших поддержку, попытаться воодушевить их и обеспечить стабильность в отношениях. При этом он должен избегать эмоциональной вовлеченности и сохранять трезвость ума для того, чтобы замечать все, что может помочь следствию.

– После послания пары практически не разговаривали друг с другом. Был какой-то странный разговор о чашке чая, но в целом они больше напоминали две команды бойцов, которых развели по разным углам ринга.

– А эта больная? – спросила Ким.

– Я знаю, что где-то в файлах о ней упоминается. Сама писала рапорт. То есть я хочу сказать, что это была короткая записка, но, может быть, мне стоило…

Ким подняла руку. Она поняла, что не может винить во всем, что было сделано не так в прошлом расследовании, только Хелен. У женщины была своя, достаточно специфическая роль, которая не предусматривала ответственности за проводимое расследование и подготовку документов.

– Думаю, я тоже не стала бы упоминать о посещении этой ненормальной, – сказала Ким, давая женщине вздохнуть свободнее. Мало кто из офицеров полиции обратил бы внимание на бормотание сумасшедшей. – А в прошлый раз ее кто-нибудь выслушал?

– Да нет. Она ведь не говорила ничего конкретного, но при этом умудрилась довести родителей до белого каления. Постоянно хватала за руку миссис Коттон и повторяла, что ей очень жаль.

– Это вы о матери того ребенка, который не вернулся? – нахмурилась Ким.

– Это было совершенно ужасно. – Хелен кивнула и пожала плечами.

– А вы сами не верите в сверхъестественное?

– Я не люблю людей, которые зарабатывают на горе других. А ее шоу почти полностью посвящено умершим родственникам.

– Стало быть, она медиум?

– Скорее какой-то вариант ясновидящей. – Хелен улыбнулась. – А вот возвращаясь к вашему вопросу о сверхъестественном – нет, я не верю. Меня ведь вырастила бабушка, которая была одной из забастовщиц в тысяча девятьсот десятом году.

– Да неужели? – удивилась Ким.