Исчезнувшие

Ей этого было не надо, потому что ее внутренний голос говорил о том же.

Жестом Стоун отпустила Хелен.

– Увидимся…

Ее слова прервал звонок ее мобильного телефона. Номер был незнакомый.

Хелен продолжала стоять на пороге комнаты.

– Детектив-инспектор Стоун, – произнесла Ким в трубку.

На другом конце провода стояла тишина. Ким махнула Хелен, чтобы та уходила.

– Алло, с кем я говорю? – спросила она.

Полное молчание.

Боже, как же она ненавидит этих телефонных придурков.

– Если вам некуда девать время, то советую вам взять…

– Инспектор… – Что-то в этом совсем тихом голосе показалось Ким знакомым, но что именно, она не могла понять.

– Кто это? – спросила еще раз Стоун, непроизвольно прищурив глаза.

– Это… это Дженни Коттон. Я… э-э-э… я подумала…

Ким была уже на ногах.

– Миссис Коттон, у вас что-то случилось?

– Это все телефон. Тот, другой телефон. Мне прислали послание.

– Ничего не делайте, миссис Коттон, – сказала инспектор. – Я уже еду.

Глава 57

Измученная Элизабет сидела на краю кровати.

Всем своим телом она ощущала напряжение прошедшего дня. Но ее мысли не знали покоя. Они летели и сталкивались друг с другом, как в гонке стандартных автомобилей.

Элизабет сильно скучала по детям. Ей не хватало теплоты и нежности Эми и дерзких шалостей Николаса. Она чувствовала себя так, как будто детей у нее отобрали.

Из ванной комнаты, примыкавшей к спальне, вышел Стивен. Он положил вещи на стул, который стоял рядом с чемоданом.

Элизабет повернулась и взяла в руки его джинсы.

– Нам надо хотя бы обсудить это, – негромко сказала она.

Стивен возился с часами и предпочел промолчать.

Теперь женщина взяла его небесно-голубую рубашку.

– Стивен, мы не можем притворяться, что ничего не произошло. Мы пытаемся не говорить об этом вот уже двадцать четыре часа, но разговор неизбежен.

Элизабет прижала рубашку к телу, чтобы сложить ее. С каждым произнесенным словом она все яснее и яснее осознавала, что совершает предательство.

– Ты что, хочешь, чтобы мы жили в их доме, – вздохнул муж, – ели их еду, спали в их кровати и при этом обсуждали, сколько мы можем заплатить, чтобы их дочь убили?

– Ты сам читал письмо. Это будет или их, или наша дочь. – Руки Элизабет вцепились в рубашку.

Она знала Чарли с того момента, как девочке исполнилось четыре года, и любила ее, как свою племянницу, но не как дочь. Любовь к Чарли была на порядок слабее. Ее собственная дочь не была такой непоседой. Безмятежность Эми была спокойной и невозмутимой. Она всегда позволяла Чарли быть лидером во всем – ей было достаточно того, что они просто вместе.

И где бы они ни были сейчас, Элизабет молилась только о том, чтобы их не разлучили. Она была честна сама с собой и признавала, что Чарли была самой сильной из них двоих. Как раз неделю назад в сухом бассейне[47] старший мальчик врезался в Эми, и та вверх тормашками упала на землю. Элизабет занялась небольшой ранкой на локте дочери, но краем глаза наблюдала за действиями Чарли. Та подождала, пока мальчик не оказался на самом верху спуска в настоящий бассейн. Здесь он стал стучать себя кулаками в грудь, как Тарзан, а Чарли изо всех сил врезалась в него, да так, что он покатился по спуску головой вперед. При этом она громко выкрикнула: «Извините!»

Да простит ее господь, но Элизабет надеялась, что Чарли и сейчас защищает Эми, как делала это всегда. Однако эта надежда не помешала ей продолжить разговор.

– Мы должны хотя бы обсудить это, Стивен, – прошептала она, ненавидя себя за каждый произнесенный слог.

Элизабет говорила о приговоре одному ребенку ради спасения другого. Ее собственного. Но у нее реально не было другого выбора.

– Я должна знать, сколько мы сможем предложить.

Ну наконец-то слова, которые постоянно застревали у нее в горле, были произнесены. Элизабет знала, что никогда не сможет взять их назад.

– Ты не можешь говорить такие вещи серьезно. Неужели ты сможешь так поступить с ними?

– А ты что, не хочешь, чтобы Эми вернулась?

Всепоглощающее беспокойство Стивена о судьбе их второго ребенка выводило Элизабет из себя. Она любит своего мужа, но хорошо знает его слабые места. Почему он все еще не послал их предложение?

– Ты готов позволить нашей дочери умереть? – Она повернулась к мужу.

Тот сглотнул и отвернулся.

Бросив рубашку, Элизабет подошла ближе.

– Ты что же, думаешь, что на другом конце холла они сейчас не говорят о том же самом?

Стивен опустил голову на руки.

Неожиданно Элизабет почувствовала себя одинокой. А ведь они должны быть единой командой. И вдвоем бороться за жизнь их дочери. Но ее муж предпочел уйти с ринга.

– Роберт, скорее всего, уже позвонил в банк и своему бухгалтеру, – сейчас она говорила с его макушкой, – и всем остальным. А может быть, он уже сделал свое предложение. – Стивен встал с кровати и отошел в сторону.

Элизабет не отставала.

– Стивен, да что, черт возьми, с тобой происходит? Мы должны сделать все для того, чтобы спасти нашего ребенка.

– Убив ради этого чужого? – Он повернулся к ней лицом.

Элизабет отступила на шаг. Хотя муж и произнес эти слова, глаза его были совершенно пустыми.

– Стивен, я не… то есть я хотела сказать…