Ищейки

Были и ещё случаи. Один солидный оружейный магазин по случаю праздника объявил десятипроцентные скидки на револьверы, и пятнадцатипроцентные – на ружья. В длинном внутреннем дворе был устроен тир для тестовых стрельб, где каждый потенциальный покупатель мог опробовать приглянувшийся ствол в обстановке, так сказать, приближенной к боевой, пусть и с картонными мишенями. Присматривать за стрельбами был поставлен молодой и расторопный помощник продавца. В один прекрасный момент к стенду подошла вооружённая карабином древняя старушенция. Ростом она лишь слегка превосходила длину самого карабина и вдобавок была скрючена так, будто подрабатывала в молодости опорной сваей. Эта самая бабуля повелела установить приступку, чтоб иметь возможность глядеть поверх стенда не только в прыжке. Когда требование выполнили, она встала в позицию, игнорируя ошарашенные взоры присутствующих, профессионально сплюнула, уперла приклад в плечо и выстрелила. Пуля продырявила мишень в районе «семёрки»; бабка недовольно покачала головой и сунула карабин помощнику продавца с требованием: «Крупнее!» Паренёк незамедлительно принёс орудие посерьёзнее. Старуха повторила смертельный номер, и в этот раз выпущенная дробь превратила в мочало филей картонного кабана. Амазонку не устроил и этот результат, служащий услышал «Крупнее!» второй раз. Догадливый малый решил схитрить и притащил здоровенную дуру, снарядом которой при желании можно было стену какого-нибудь захудалого форта проломить. Видно, парень хотел напугать этим монстром требовательную клиентку. Не тут-то было! Бабка с заметным трудом водрузила оружейную систему на стендовую тумбу, тщательно прицелилась и нажала на спуск. Первый выстрел, жаканом, оторвал фанерному оленю голову. Второй, уже картечью, разнёс остатки фальшивой туши на куски. Старуха кивнула, буркнула небрежно: «На этот раз точно не уйдёт!» Когда любопытный помощник продавца поинтересовался, кто это не уйдёт от суровой охотницы «на этот раз», последовал краткий ответ: «Муж». Мгновенно повисла могильная тишина, ещё долго царившая на стрельбище после ухода жуткой покупательницы.

Из парка со всяческими увеселениями позорно бежал замдиректора спиртзавода. Всех встречных он уверял, что столкнулся в зеркальном лабиринте с… самим собой. С материальным собой, а вовсе не с отражением. Столкновение произошло лоб в лоб, после чего оригинал накренился, потерял равновесие и, охнув, соприкоснулся ягодицами с полом. Двойник же, по словам пострадавшего, на ногах устоял, со всей возможной вежливостью извинился и протянул руку помощи. Столь благородных поступков чиновник не совершал отродясь, и ему попросту не верили. Замдиректора настаивал, что вовсе не бредит, ибо ни капли спиртного не выпил. В это верилось ещё меньше, учитывая специфику праздника.

О других, столь же маловероятных, но очевидных событиях оставалось только сказать: «Ну дела-а-а-а!»

Разумеется, невольно разделившиеся чародеи реагировали на самые курьёзные эпизоды. Увы, нова закономерно опережал (или опережала) ищеек на несколько шагов. Вычислить нарушителя по внешним приметам было невозможно, магические средства срабатывали неточно или с опозданием, поэтому за несколько часов Кристоф, Энвер и Бен не приблизились к решению проблемы ни на йоту. Волшебники рыли носами землю, тормошили свидетелей, но это мало что давало. Свидетели путались в показаниях, сомневались в собственных словах, противоречили друг другу; их рассказы никак не проясняли картину. Многие не видели причин для тревоги, относясь к проделкам полиморфа как к забавным приключениям, непременным атрибутам народных гуляний. Вдобавок, в каждом случае обязательно находился какой-нибудь персонаж, желавший приобщить суетливых магов к атмосфере праздника посредством хмельной чарки. Кристоф решил не плыть против течения и вскоре вынужден был признать: выпивка в городе что надо! Несмотря на явную бесплодность усилий, настроение неуклонно повышалось, люди становились всё приветливее и симпатичнее. А вот у Энвер, зарёкшейся пить в этот день, с общением не заладилось. Злая, как оса, колдунья едва сдерживала ругательства, но поделать ничего не могла. Ансальди оказался прав: стоило отказаться от рюмки за процветание Бингетона, как очевидцы мигом теряли красноречие, у них пропадала охота помогать расследованию, а попытки надавить окончательно сбивали с толку.

– И что, куда делся тот двойник? – ведьма изо всех сил пыталась казаться спокойной.

– Это мне неведомо, госпожа волшебница, – лепетал замдиректора спиртзавода. – Я ж как увидал того призрака, так и сделал ноги со страху…

– Ну и дурак! Надо было не драпать, а хватать его и звать подмогу.

– Так откудова ж мне было знать, что это не призрак?

– Мозги включать надо! Он же тебя по лбу треснул. А призраки разве могут по лбу треснуть?

– Так я ж…

– «Так я ж, так я ж!» Вот заладил!.. – Энвер махнула на остолопа рукой, поняв, что больше от него ничего не добьётся. – Бен! Ты где, чёрт тебя дери?!