Ищи меня за облаками

– Не знаю, но «толк» слово неподходящее. Я думаю, что неправильно себя вела с ним. Просто сейчас поздно что-либо менять.

– Ну, не знаю…

– Ань, он же известный поэт. Понимаешь, он пробился сам, с помощью таланта.

– Он пробился, потому что рядом с ним были мы. Сначала я, потом ты. Понимаешь, без нас он бы не состоялся. Это же обычная история – талант, весь такой к жизни не приспособленный, стебельком тонким обвивает куст.

– Крапиву, – хмыкнула Инна.

– Я согласна быть крапивой. Она живуча. И если надо – ужалит. Иначе в этой жизни никак. Так вот обвивает и соки выпивает.

– Анька, ты хотела, чтобы было иначе. Я же тоже все понимаю. – Соломатина на мгновение замолчала, словно боролась с искушением. Искушение победило, и она продолжила: – Аня, ты же была с Антоном только из-за московской квартиры. Ты думала, что он «арбатский мальчик». Это вечная проблема девушек из провинции – хочется сразу всего и чтобы принц был прекрасен душой и телом.

– Что это ты вдруг? – Кулько посмотрела на Инну.

– Ничего. Правду говорю.

– Хорошее дело. Тогда я тоже тебе скажу правду. Подбирать бывшего своей подруги – дело не очень хорошее. Помочь можно было и как-то иначе. Но приглашать пожить у себя – это как-то…

– Как? Что в этом такого? Я действительно только помочь хотела. А что из этого получилось… Ну, кто же знал… – Соломатина улыбнулась.

Впервые она поняла, что Аня задета. Соломатина с каким-то удовлетворением наблюдала за рассерженной подругой. После разговора с Брыкаловой появилось желание рассматривать Аню Кулько «под лупой».

– Ладно, – великодушно согласилась Кулько, – что произошло, то произошло. Только могу сказать, что мы помогли Антону. Хотя, интересно, насколько прочно это его новое положение.

Соломатина рассмеялась:

– Успех и слава – они непостоянны. Но пока он «на коне». Ты посмотри, его же приглашают везде, издательства с ним хотят работать… На телевидении он постоянный гость. А его гонорары?! Такие гонорары – это коммерческий успех.

– Тогда зачем выгнала его? – улыбнулась Кулько.

– Ох, Анька, ты неисправима! Я с ним не из-за славы, я уже сто раз говорила тебе, влюбилась в него. Но не смогла найти подхода. И в этом чувствую свою вину.

– Ты – дура! Нельзя себя винить постоянно. Мужик здоровый, сам должен многие вещи понимать.

Соломатина слушала Аню и понимала, что что-то новое появилось в их отношениях. Их дружба, такая странная, такая односторонняя, на глазах превращалась в дружбу-вражду. Они очень хорошо знали друг друга, чтобы окончательно рассориться, но обе поняли, что не могут закрыть глаза на некоторые расхождения.

Споря с каждым словом подруги, Аня Кулько отлично знала, что Инна права. Что иногда надо оглянуться на характер человека, его особенности. Что порой стоит пойти на жертвы. Аня все это знала, но выгодно ей было другое.

– Нет, он должен быть более ответственным, а ты не должна считать себя виноватой.

– Может быть, ты права. Я вот сейчас думаю о Федотове. А у меня комплекс «неправильной» женщины. Может, я вообще не смогу выстроить отношения. Антон – он же такой мягкий, понятливый. В принципе, с ним же, наверное, можно было бы договориться. А я вот не смогла.

– Но я тоже не смогла, – заметила Аня.

– Тебе от него другое нужно было! – упрямо уже второй раз заметила Соломатина.

– Я поступала так, как считала нужным. Мне не приходится выбирать, дорогая. Я не жила в Москве, и вечером меня ждала съемная комнатенка или общага. Ладно, мы сейчас с тобой разругаемся, давай, рассказывай про Федотова.

– Федотов? – очнулась Инна. – Да, представь себе, Федотов! Через столько лет…

Надо сказать, впечатления Соломатиной об Озерске были яркими. То ли природа – огромное озеро, леса вокруг, небо, занимающее все остальное пространство, – произвела такое впечатление. То ли встреча с человеком, о котором она не думала, но тем не менее помнила. Помнила той самой памятью, которая позволяет держать в душе людей и события далеко запрятанными, но при этом легкодоступными. И сама поездка теперь ею воспринималась не как эпилог жизни с Антоном, приключение или случайность. Она увидела в нем своеобразное предупреждение Судьбы. Мол, смотри, в твоей жизни был человек, и он никуда не исчез. Вот он рядом. Инне очень нравился этот налет судьбоносности. Но сейчас она не стала вдаваться в подробности и детали. Например, не рассказала о Татьяне, с которой жил Олег. Не стала рассказывать, как следила за ними. И конечно же, не поделилась своими переживаниями. В последний момент Соломатина прикусила язык. Она почему-то сочла невозможным рассказать о своей даже зависти к тому, что у Федотова были дом, заботливый человек рядом и жизнь, наполненная простым смыслом.

– Знаешь, он очень интересный. Держится отлично, и эта трость и хромая нога совершенно не портят его. В нем чувствуется верность собственным целям.

– А в Антоне?

Соломатина задумалась, а потом сказала:

– Антон предпочитает более сложный путь. Извилистый.

– Ему так интересней. Развлечение такое, – усмехнулась Кулько.

– Не думаю, он так устроен. Сложнее.