Ищи ветра в поле

Виктор сосредоточенно смотрел на дорогу. Я закурила сигарету и выглянула в окно. Мы как раз подъезжали к тарасовскому мосту через Волгу.

– К девяти доберемся? – спросила я только для того, чтобы хоть что-нибудь спросить.

Виктор глянул на часы и кивнул. Успокоившись, я докурила и откинулась на спинку сиденья. Организм мой только этого и ждал.

– Я подремлю часок, хорошо? – пробормотала я уже сквозь сон. – А потом сяду за руль, и ты отдохнешь… Только разбуди меня.

Что ответил Виктор, я не услышала, да скорее всего, он ничего и не ответил, а по своему обыкновению кивнул.

Проснулась я от резкого толчка и сразу же открыла глаза.

– Что случилось? – воскликнула я.

– Дорога, – односложно ответил Виктор.

Я посмотрела в окно. Мы давно уже миновали трассу и теперь ехали по ухабистой дороге, незнакомой с таким понятием, как асфальт. Взглянув на часы, я убедилась, что уже половина девятого.

– Виктор, что же ты меня не разбудил? – смущенно спросила я, чувствуя себя очень неудобно.

Виктор только улыбнулся и похлопал меня по плечу, из чего я заключила, что спала так крепко, что разбудить меня было невозможно, да Виктор, наверно, и не пытался.

Дорога была просто ужасна, машину подбрасывало и трясло, и я постоянно боялась удариться головой.

– Уже скоро, – успокоил меня Виктор.

Вскоре показались огни городка, и дорога сразу стала ровнее.

– Адрес? – спросил Виктор.

Я достала из сумочки листочек, переданный мне Кряжимским, и протянула ему. Виктор посмотрел на листочек и кивнул.

– Знаешь, где это? – спросила я.

– Найду, – ответил тот.

Я в который раз поразилась способности Виктора ориентироваться на местности. В Шабалове он, безусловно, бывал, и не раз, но я ведь тоже была здесь, однако не уверена, что так легко смогла бы сообразить, где живет дочь Забелина.

Въехав в город, мы свернули на какую-то тихую улицу. Виктор высунулся в окно и посмотрел название улочки, пересекавшей ту, по которой мы ехали.

Мотнув головой, он проехал дальше. На следующем перекрестке Виктор свернул и стал следить за нумерацией домов, тянувшихся вдоль улочки.

Дома были преимущественно небольшими, двух– и трехэтажными. Наконец Виктор остановил машину возле одного из них и сказал:

– Здесь.

Я посмотрела на табличку, прибитую к углу дома. Номер пятьдесят четыре. Именно такой номер был указан в адресе, данном мне Кряжимским.

Мы с Виктором вышли из машины и направились ко второму подъезду. Поднявшись на третий этаж, я нажала на кнопку звонка.

– Кто там? – послышался женский голос.

– Извините, нам нужна Оксана Забелина, можно ее увидеть? – спросила я.

Дверь тут же открылась, и мы увидели невысокую, худенькую светловолосую девушку. Она была одета в фланелевый халат зеленого цвета. Руки у девушки были мокрыми, со следами пены, видимо, она стирала.

– Я Оксана, – представилась она. – Только уже давно не Забелина, а Кравцова. Вы из собеса, насчет детского пособия?

– Нет, нет, – поспешно сказала я, доставая свое служебное удостоверение.

– Журналисты? К нам? – удивилась девушка, ознакомившись с удостоверением. – Но…

В этот момент из комнаты послышался детский плач.

– Ой, извините, – спохватилась девушка, поворачиваясь и убегая в комнату. – Вы проходите, пожалуйста, – донесся до нас ее голос оттуда.

Переглянувшись, мы с Виктором вошли. Я осмотрела обстановку квартиры. Прихожая была сплошь завалена какими-то вещами. Тут были и тазы, и старый трехколесный велосипед, и детская коляска… Комната была заставлена стандартной мебелью, характерной для семей достатка ниже среднего. Стенка, стол, старый цветной телевизор «Горизонт», книжная полочка, вазочки… Словом, ничего особенного и представляющего интерес.

Тут из комнаты вышла Оксана, держа на руках маленького грудного ребенка, завернутого в одеяльце. Она протягивала ему бутылочку с молоком.

– Вы извините, – еще раз сказала она. – Ребенок такой беспокойный, все время просыпается. Третий месяц по ночам не сплю. Муж в командировках все время, я вот одна кручусь. Вы по какому делу-то? Да вы проходите, проходите, что же я вас в дверях-то держу!

Оксана говорила быстро-быстро, и я невольно улыбнулась. Она заметила это и смутилась.

– Ой, вы знаете, я привыкла все время с ребенком возиться, вот и разговариваю вроде как с ним, а получается, что сама с собой. В привычку уже вошло. Да вы проходите, заболтала я вас совсем.

Мы прошли в комнату и сели на старенький диван. Оксана, беспрерывно укачивая ребенка, осталась стоять, вопросительно глядя на нас.

– Оксана, меня зовут Ольга Юрьевна, а это Виктор, наш фотограф. Мы хотели с вами поговорить, если вас это не затруднит.

– Конечно, конечно, а о чем?

– Речь пойдет об одном давнем деле, возможно, вам неприятно будет об этом вспоминать, но, понимаете, произошло несколько событий, как нам кажется, напрямую связанных с ним.

Оксана непонимающе смотрела на меня. Я набрала в легкие побольше воздуха и выдохнула:

– Одним словом, речь пойдет об ограблении магазина, при котором погиб ваш отец.