Ищи ветра в поле

Он замолчал и уронил голову на стол. Я побоялась, что он не будет больше продолжать – ведь алкоголь явно мог взять свое в самый неподходящий момент, и Кудрин был на пороге того, чтобы отрубиться и заснуть прямо в кафе. Но… Полежав так некоторое время, он тяжело поднял голову и сказал:

– Мы сделали это ночью… Боже мой, но эти глаза, эти глаза! – во взгляде Кудрина промелькнул ужас. – Они до сих пор стоят передо мной!

– Чьи глаза? – быстро спросила я.

– Сторожа, того самого, которого она… – он сглотнул слюну.

– Что с ним случилось?

– Она его задушила удавкой, – выдохнул он и рухнул на стол.

Потом он бормотал себе под нос что-то нечленораздельное, и как я ни старалась разобрать, что именно, мне этого не удавалось. Затем Кудрин вдруг поднял голову и повторил то, с чего начал свой рассказ:

– Вот оно, наказание! Вот она, божья кара!

И это были его последние слова в ту ночь. После этого он вырубился окончательно и захрапел. Я поняла, что на большее мне рассчитывать не приходится. Однако Кудрин сказал мне главное из того, что хранил в себе. Я была уверена в том, что именно это он скрыл от меня тогда, в редакции, именно этот эпизод в своей жизни считал предвестником нынешней божьей кары.

Я смотрела на него и обдумывала услышанное. Но время было уже слишком позднее, чтобы мысли оказались конструктивными. И я подозвала Виктора. Тот оглядел спящего Кудрина, сразу все понял и поднял почти безжизненное тело менеджера по поставкам под мышки. Через полчаса оно было благополучно доставлено домой.

Морозов при нашем появлении успокоился, и мы уговорили его пойти немного поспать. Сама я уже ложиться не стала, и мы с Виктором до утра просидели в кухне, уничтожая литрами чай.

До утра больше не произошло никаких событий. Когда Морозов проснулся, Кудрин еще спал. Жена его вообще не появлялась из своей комнаты.

– Нам нужно ехать, – сказала я. – Рабочий день.

– Конечно, езжайте, – ответил Морозов. – Незачем вам тут торчать. Я скоро отзвонюсь на работу, мне замену пришлют. Так что езжайте.

Мы попрощались и отправились в редакцию.

Глава 7

Все утро я отчаянно боролась со сном. Я ежеминутно вызывала Маринку и требовала новую порцию кофе. Маринка понимающе кивала головой, мчалась исполнять заказ и возвращалась, каждый раз заботливо спрашивая:

– Может быть, приляжешь отдохнуть?

– Какое приляжешь! – стонала я, хватаясь за голову, которая просто раскалывалась от боли. – Мне статью нужно дописывать, потом еще встреча с представителем рекламного агентства…

– Ну тогда поешь хотя бы! Ты же бледная! Вот! – Маринка умчалась в приемную, оставив открытой дверь.

Потом я увидела, как она взяла свою сумочку, вытрясла все, что в ней было, на стол, схватила зеркальце и побежала обратно.

– Вот, смотри! – торжествующе сказала она и подсунула зеркальце мне под нос.

– Ох, ну и что? – поморщилась я, увидев свое лицо, которое сегодня было нежно-салатного цвета с темными кругами под глазами. – Это у тебя зеркало такое. Ты его в комнате смеха, что ли, сперла?

– Ага, щас-с! – язвительно протянула Маринка. – Утешай, утешай себя. А ведь недосыпания очень сильно старят. Скоро никто и не поверит, что я старше тебя, как ты выражаешься, на целый год. А совсем даже наоборот будут думать! Смотри, вон у тебя даже морщинка появилась!

– Где? – аж подпрыгнула я. – Что ты несешь такое?

– Вон, посмотри, – услужливо показала Маринка какую-то незаметную неровность на моем лбу.

– Это совсем не морщинка! – попыталась защититься я.

– Да, а что же это такое? Самая настоящая морщина! Ты стареешь!

– Спасибо тебе, милая подруга, на добром слове, – вздохнула я. – Чего еще от тебя ждать? Разве что кофе…

– Все понял! – мигом мотнула головой Маринка и, подхватив поднос, побежала в приемную.

– Зеркало свое бракованное захвати! – крикнула я ей вслед, но коварная Маринка проигнорировала мое замечание. Зеркало она специально не стала забирать, и оно провалялось на моем столе до вечера.

Я из принципа не смотрелась в него, а когда под вечер украдкой глянула разок, в кабинет тут же просунулась противная Маринка.

– Ага, смотришь! – удовлетворенно сказала она, плюхаясь в кресло и доставая сигарету из моей пачки.

– И вовсе я не смотрю! – возмущенно закричала я, отшвыривая чертово зеркало подальше. – У меня… Мне соринка в глаз попала!

– Где, давай я посмотрю! – сразу же забеспокоилась Маринка, хватая меня за голову и поворачивая ее к окну.

Она двумя пальцами оттянула мне верхнее веко и принялась внимательно разглядывать глаз.

– Что-то я ничего не вижу… – протянула она, качая головой, – а ну-ка повернись вот так…

И Маринка крутанула мою голову в другую сторону.

– Так, так, – задумчиво пробормотала она. – Кажется, вижу. А ну-ка…

Она попыталась пальцем подцепить несуществующую соринку. Вскоре это превратилось в мучительную пытку.

– Все, хватит, нет там уже ничего! – кричала я, отчаянно крутя головой и вырываясь из цепких Маринкиных рук. – Пусти, больно же!

– Терпи, терпи, – бормотала она, не прекращая экзекуцию.

Наконец Маринка торжественно объявила:

– Все!

Я облегченно вздохнула и помотала головой туда-сюда, чтобы прийти в себя.