Ищущий убежища

Он яростно поддел горящее в камине бревно, не обращая внимания на ухмылки шурина. Сноп ярких искр взвился в воздух и скрылся в широкой трубе.

– Так реши же, наконец, чего тебе хочется, жена! – все больше распалялся Джон. – То ты желаешь видеть меня коронером графства, то жалуешься, что я слишком много времени уделяю выполнению своих обязанностей!

Мешковатые щеки Матильды зарумянились даже под толстым слоем пудры.

– Не смей кричать на меня! Зачем тогда вообще было соглашаться на должность коронера, если она тебе так не нравится?

– Я не говорил, что она мне не нравится… хотя, видит Бог, иногда приходится трудно. Я согласился на нее, чтобы, в первую очередь, доставить удовольствие тебе – или, если уж на то пошло, избавиться от твоих бесконечных упреков и приставаний. Во всяком случае, я теперь занят, и ты можешь не бояться, что я снова уйду на войну – туда, куда должен стремиться каждый настоящий мужчина, – добавил Джон, метнув многозначительный взгляд в сторону шурина.

При этих словах снисходительность Ричарда и его доброе расположение духа как рукой сняло.

– Ты прекрасно знаешь, что меня беспрестанно мучает старая рана в боку, которую я получил, выполняя свои обязанности на службе у короля Генри. Если бы не она, я непременно последовал бы за Ричардом Львиное Сердце в Нормандию.

У Джона имелось собственное мнение по этому поводу, однако даже жаркой семейной ссоры было недостаточно, чтобы заставить коронера высказать его именно сейчас, – он придерживал свои соображения для более благоприятной ситуации.

Матильда же, напротив, никак не могла уняться. Она тяжело рухнула на стул, но, будучи не в силах унять ярость, грозно погрозила пальцем с надетым кольцом в сторону рассерженного мужа:

– Я предложила тебе стать коронером ради твоей же славы и гордости, ради того, чтобы ты мог занять достойное положение в Эксетере, Джон. Я и думать не могла, что ты возьмешься наводить порядки в половине Девона, пользуясь любой возможностью, чтобы носиться как угорелый, по холмам и болотам, позабыв о родном доме!

Джон сердито повернулся и склонился над сидящей женой. – Ты сама прекрасно знаешь, что произошло, Матильда, и, между прочим, в свое время была чрезвычайно довольна, потому что больше всего тебя интересует твое положение в графстве и городе, и в глазах жителей ты сразу стала ах какой солидной дамой.

В соответствии с судебным законодательством, для организации службы коронера в каждом графстве следовало назначить трех рыцарей и писаря. В конечном итоге городской совет избрал на должность коронера в городе Джона де Вулфа. Свою роль при определении кандидатов сыграли отношения Джона с королем и Хьюбертом Уолтером, завязавшиеся еще во времена крестовых походов. Правду говоря, до поста коронера охотников оказалось не так уж и много, поскольку исполнявшему коронерские обязанности ничего не платили. Собственно, коронеру полагалось иметь личный доход не менее двадцати фунтов в год: предполагалось, что нужда не заставит богатого человека опуститься до коррупции, как это произошло с шерифами. И поскольку работа оказалась столь непривлекательной, городскому совету удалось найти только еще одного коронера, Роберта Фитцроя, который свалился с лошади через две недели после принятия новой должности и скончался от паралича позвоночника. Таким образом, под юрисдикцию Джона поступило все графство, и ситуация могла измениться только после того, как кто-нибудь еще согласился бы заняться этой неблагодарной работой.

Матильда не захотела прислушиваться к доводам мужа. – К черту все оправдания! Суть, дорогой муж, совсем в другом, если хочешь знать: ты под любым мыслимым и немыслимым предлогом стараешься смыться из дому, прикрываясь коронерскими обязанностями, только я-то знаю, что ты в это время рассиживаешься по тавернам или пьянствуешь со своими старыми боевыми товарищами, – а между делом стараешься затащить в постель столько грязных шлюх, на сколько сподобишься задрать ногу!

От праведного гнева Джон покрылся багровыми пятнами, хотя следовало признать, что обвинения супруги были не так уж и далеки от истины. Впрочем, сегодня ему довелось с самого раннего утра мокнуть под противным холодным дождем, он проехал верхом тридцать миль и за весь день едва ли парой слов перекинулся с женщинами.

– Ты ведь, – вмешался Ричард де Ревелль, – офицер на службе закона, Джон, как и я сам. А я не гоняюсь по деревням и весям за каждым мелким мошенником. Я поручаю это своим сержантам и солдатам, это их работа. Почему бы и тебе не оставаться в Эксетере, ведь ты можешь управлять делами из города и каждый день возвращаться домой.

– Да-да, – подхватила Матильда, – отправь своего дикаря корнуолльца, а заодно и урода писаря, пусть они кочевряжатся. А тебе не помешало бы иметь побольше достоинства и меньше грязи на сапогах.

Джон презрительно уставился на них: