Искатель. 1964. Выпуск №4

— Вам не известно о трагических событиях, которые произошли там двадцать пятого июля? — нервно говорит Пелла. — Ладно, я выложу все. Начну с того, что в начале нынешнего лета Советы как следует дали по зубам вашему фюреру и нашему дуче. Я имею в виду мясорубку, устроенную русскими близ города Курска. Радио Москвы передало: за первую неделю боев противник потерял убитыми…

— Вы верите в эту ложь?

Лейтенант Пелла выпрямляется, поднимает скованные руки.

— Синьор, — строго говорит он, — синьор, легче на поворотах. Я находился там, и я не слепой. — Он показывает на товарищей. — Мы все были там и готовы поклясться, что русские отнюдь не преувеличивают. Потери германских и итальянских войск ужасны…

— Допустим, — говорит Абст, — допустим, но что же дальше?

— А дальше то, что британцы и янки высадились на Сицилии. Или вы и об этом не знаете?

— Знаю.

— И вот итальянцы бегут, немцы — за ними: их главные силы не там, они далеко на востоке!.. Всюду паника, неразбериха. Наступает финал. В спешке собирается Большой совет… Короче, стоило запахнуть дымом в собственном доме итальянцев, как «мудрому вождю нации» дали коленкой под зад, а затем упрятали в тюрьму… То, что кто-то выволок его оттуда, дела не меняет. Народ сказал свое слово. Это и наше слово, синьор… Но я отвлекся. Ведь вас интересует, что произошло в районе Львова?

— Сперва я хочу знать, как вы там оказались. Почему вы попали в пехоту, ведь вы несли службу на флоте?

— Есть вещи, которые касаются только нас.

— Минутку, синьор лейтенант. — Сержант с серьгой в ухе встает с камня. — Я не вижу, почему бы и не сказать об этом. Мы, хвала святой деве Марии, ничего не украли!

— Вы правы, Бруно Гаррита. — Офицер оборачивается к Абсту. — Мы, все пятеро, не пожелали топить корабли противников дуче. Тогда нас списали на берег, послали на русский фронт. Вот и все.

— Понятно, — говорит Абст. — А откуда у вас такая ненависть к немцам?

— О, вы это заметили? — У Пеллы загораются глаза, кривятся губы в усмешке. — Сейчас я возвращусь к событиям двадцать пятого июля, и вы поймете… Ведь вы хотели знать, что произошло близ Львова? Что ж, извольте. Представьте себе улицы старинного русского города. По ним сплошной вереницей движутся германские военные грузовики. Они везут итальянцев: обезоруженных солдат и офицеров. Их конвоируют немецкие автоматчики. Еще неделю назад те и другие сражались бок о бок. Теперь это враги. Грузовики направляются за город. Они обгоняют колонны, идущие туда же в пешем строю. И здесь итальянцы — тоже без оружия и под конвоем: впереди генералы, затем офицеры и в заключение солдаты. Тысячи и тысячи итальянцев, синьор… Тех, что везли, и тех, которые шли пешком, доставили в лес и расстреляли в огромных рвах.

— Случившееся очень прискорбно, — замечает Абст. — Но законы войны суровы. Тот, кто бросает союзника… Словом, хватит! Вы слишком разговорились. Я не одобряю того, что случилось во Львове. Придумавший эту затею поступил неразумно. Будь моя воля, я бы заставил ваших соотечественников повоевать, как заставлю вас.

— Ого! — Лейтенант вскакивает на ноги. — Хочу поглядеть, как вы это сделаете. Убить нас — да, это в вашей власти. Но заставить драться?.. Освободите мне руки, и я покажу вам настоящую драку!

Пелла в бешенстве. Вот-вот он кинется на Абста. А тот невозмутим.

— Сядьте, — приказывает он. — Сядьте, вам говорят! Вот так. Знайте, это моя заслуга, что вы и ваши люди уцелели во время львовской экзекуции. Я спас вам жизнь. И я хочу, чтобы мы стали друзьями и работали вместе.

— Для нас война окончена.

— Жаль, что вы так решили. Кстати, вы зря говорите за всех. Ведь ваши товарищи тоже опытные водолазы?

Пленный молчит.

— Опытные, — продолжает Абст, — каждый имеет по пятьсот и более спусков. Но сейчас меня занимает другое. В чем ваш секрет спусков на большие глубины?.. Послушайте, я давно испытываю чувство симпатии к великолепному спортсмену Джорджо Пелле. Он должен знать: доверившись мне, он окажется в большом выигрыше.

— У вас выиграешь, — улыбается Бруно Гаррита. — Выиграла мышь, попавшись в кошачьи когти!

— Верьте, я могу заставить вас, — продолжает Абст. — Но куда лучше, если мы будем действовать рука об руку. — Он встает, оглядывает итальянцев. — Каждому из вас я предлагаю…

— Накормите моих людей, — перебивает его Пелла. — Дайте им есть, вы, гуманист, не желающий нам зла!

— Не раньше, чем я получу ответ.

Все происходит мгновенно: бросок лейтенанта Пеллы с вытянутыми вперед скованными руками, неуловимое движение Абста, в результате которого кулаки пленного таранят воздух.

И вот итальянец на земле, а чуть в стороне все так же невозмутимо стоит Абст. Пелла медленно поднимается. Он сильно ушибся, у него кровоточат руки, разбита скула.

— Однако вы упорны. — Абст задумчиво глядит на итальянца. — Ну, будь по-вашему. Вы просите накормить людей? Пусть будет так. Я думал столковаться с вами…

Встает Гаррита.