Искатель. 1967. Выпуск №4

— Стемнеет — пойдешь! И чтоб был! Живой или мертвый! — рявкнул Королев, снова обернувшись к сержанту.

— Так точно, товарищ младший лейтенант… Стемнеет, чтоб был живой или мертвый. Разрешите идти?

— Ступай.

Сержант, сверкая приспущенными голенищами начищенных до сияния сапог, выпорхнул из землянки.

Облегченно вздохнув, Королев потрогал согнутым указательным пальцем пышные усы, поднялся, обнял Федора:

— Этот новенький — Свиридов — хороший парень. Только бабник. Погубит его эта штука. Разведчик-спортсмен. Ясно?

— Понятно, товарищ младший лейтенант.

— Полно, Федор. Дождались тебя награды — обе «Славы». Что не отвечал на письма?

— Честно?

— Честно!

— Боялся — не вернуться мне. А тогда… — Федор махнул рукой.

— Правы, значит, были Глыба с «тройным» Иваном. А я, признаться, хуже подумал, Федор. Подсаживайтесь, ребята.

Подойдя к нарам, Федор протянул руку Глыбе, заранее став очень твердо. Тихон обхватил руку Федора и тотчас очутился едва ли у него не на шее.

— Помнит! — захохотал, обнимая Федора, Глыба. — Помнит, как с Глыбой здороваться.

В блиндаже стало шумно, но разведчик в сапогах сорок шестого размера будто и не слышал ничего. Он спал в положении «смирно», лишь руки его с переплетенными пальцами покоились на груди.

Обернувшись к нему, Королев громко позвал:

— Егор!

— Ухм…

— Федор приехал!

— Оч… хорошо. — Носки огромных сапог сдвинулись, но это было лишь единственным движением.

Постаравшись сострить, Федор сказал:

— Пожарником он был, что ли?

Разведчики рассмеялись громко, раскатисто.

— А ты откуда знаешь? — Из полутьмы, которая стояла в дальнем углу землянки, появилось широченное лицо с красноватыми спросонья глазами. Голова вопрошавшего была окружена венчиком светлых волос. Федору захотелось сказать, что в группе захвата теперь двое лысых, но, вспомнив о первом — «тройном» Иване, он промолчал.

— Он пожарником по совместительству служил, а спит — так по фамилии. В аккурат, — съехидничал Глыба. — Не разбуди Косолапова — сутки проспит.

— Поесть я не забываю, Тихон. Это ты напрасно… — И Косолапов легким движением поднял свое непомерное тело, быстро нахлобучил на босую голову пилотку, подсел к столу.

— Поиск был удачным?

Королев помотал головой:

— Плохой из меня командир захватгруппы. Сначала все вроде шло. А вот ворвались в эту проклятую Пруссию — и ни с места. Бои местного значения. Это в его, в фашистском, логове! Берем одного языка — и ни бум-бум. Новенький. Необстрелянный. Сам ничего не знает. Хуже нас оборону свою понимает. Второго — то же самое. Пробовали, как ты тогда, за что тебе вторую «Славу» дали, — налет в траншею — и порядок. Не тут-то было! Они, из первой траншеи, если по нужде — и то рядом. Начальство жмет — давай, я жму — давай, а…

Глыба попробовал было вставить словцо, но маленький счастливчик солдат ткнул его в бок.

— Вот и ору… А чего орать?.. Пойду Свиридова позову. Страдает ведь человек. Неудачник он, — поднимаясь, приговаривал Кузьма. — С его наградами ему бы чин капитана надо иметь, а он сержант. Так вот за свои похождения взад-назад и ездит. Давайте наливайте. Я мигом.

Королев вышел.

Косолапов сказал Федору, как хорошему знакомому:

— Фрицы теперь у себя дома. Подготовились. А наш брат — известное дело — разведчик. И вот ключики ищем. Попробовали с налету — солдат не фартит. Не фартит!

Маленький солдат, Николаев его была фамилия, быстро и бесшумно прибрал и разложил что надо на столе. И все осторожно, даже как-то без маеты, колготни, славно, раз — и готово.

Сверху, с улицы, послышался голос Королева:

— До полной темноты не выпущу! Со мной пойдешь. Насвоевольничаешь — знаешь, у меня не заржавеет.

«Действительно, трудно как-то Королев командует, — подумал Федор. — Вот у Русских, у того все получалось само собой. Команда — когда надо, и разговор — когда надо. А у Королева только команда. Но и он хороший командир».

— До полной темноты — полтора часа. Марш в землянку! Приказываю!

Когда они спустились, их уже ждали накрытый стол и полные кружки. Разведчики только утром вернулись из поиска, и им был положен отдых. И ничто, казалось, не могло его нарушить. Часа через полтора группа собиралась выйти на поиски тела Иванова, так как было решено, что Иванов убит и лежит в воронке, около которой его в последний раз видел сержант.

Федор уже ждал фразы Королева: «Готовы? Пошли…», когда наверху послышались голоса и, топоча сапогами по ступенькам и громко пыхтя, двое пехотинцев вволокли в землянку связанного немца, а за ним шел старший сержант Иван Иванович Иванов. Живой и вроде здоровый, только вывалянный в глине.

Появление двух солдат с пленным фрицем, а затем и Иванова было настолько из ряда вон, что никто сначала не двинулся с места.