Искра соблазна

– Магия крови, это запрещенный ритуал. Своего рода проклятие, – продолжила свой рассказ Алиса, – мало кто о нем знает, и только самые отчаявшиеся могут на него решиться. Это месть, в ее первозданном виде, ненависть и боль. В своей библиотеке мы смогли обнаружить кое-какие записи, но из них мало, что понятно. Если бы мы не узнали про исчезновение печени жертв, что считается в данном ритуале откупом, а также тот факт, что все убийства происходят на рассвете, пока еще темно, а это время, когда просыпается нечисть, ни за что бы не подумали, что кто-то может играть в игрушки с подобной магией. Мы, конечно, можем ошибаться, но сейчас, это единственная наша зацепка.

Иван Михайлович хоть и хмурился, но жену не перебивал, давая высказать все, что она считает нужным, но по лицу было понятно, что в данную теорию он не верит, предпочитая ей разумное и, как ему, похоже, кажется, самое достоверное объяснение – в городе орудует сумасшедший маньяк, подражатель Джека-потрошителя.

Никита, который слова ведьмы тоже не принял всерьез, решил не углубляться в ее теорию, а сменить тему на более, как ему казалось, существенную. Повернувшись к демону, он наклонился вперед и положил локти на колени.

– Открылись ли какие-то детали во время вскрытия?

– Незначительные, – протянул Иван Михайлович, – как уже неоднократно упоминалось, у жертв отсутствовала печень, и удалена она была отнюдь не хирургическим путем, а выдрана голыми руками. С первой жертвой вообще глухо – набросились из-за спины, изнасилования не было, смерть произошла вследствие удушения. Живот вспарывали острым предметом, но каким именно, выяснить не удалось.

– Со второй жертвой то же самое? – спросила я, внутренне содрогаясь от таких подробностей.

– Практически идентично, единственное… – Иван Михайлович помедлил с ответом, из-за чего мы со Стойчевым заметно напряглись, – она была на втором месяце беременности. Кто отец, до сих пор неизвестно, так как свою личную жизнь Светлана хранила за семью печатями. Даже ее…эээ… коллеги по работе не смогли прояснить для нас ситуацию, хотя, я не думаю, что в данном случае ее беременность играла какую-то роль. Мне кажется, она просто попалась под руку этому маньяку. Вскрытие третьей жертвы Виталий Сергеевич Пронин будет проводить через пару часов. Я предоставлю вам всю полученную информацию.

– Это все, конечно, очень интересно, но есть какие-то варианты по поимке этого типа? – не выдержал Ник.

– Вариант у нас только один – ловля на живца. У нас уже есть две сотрудницы, которые изобразят работающих в публичном доме девиц легкого поведения. Приступать планируем завтра на рассвете. В то самое время, когда Шелейский монстр выходит на охоту.

– Мы с Искрой присоединимся к вам. Я предварительно позвоню и согласую с вами детали, – Стойчев поднялся с дивана и подал мне руку, которую я тут же поспешила принять.

Горячая ладонь обхватила мое запястье, и притянула к твердому телу. Следующие слова Ника дошли до меня, как сквозь туман.

– Мы сейчас проведаем единственного свидетеля Берендеева, а затем зайдем в гости к Виталию Сергеевичу Пронину. Он как раз живет недалеко от нас. Думаю, к тому времени он уже должен закончить со вскрытием Анжелы. Я вам позвоню, так что не прощаемся, – кратко кивнув, Никита, не отпуская моей руки, потащил меня к выходу.

Иван Михайлович, кивнув, проводил нас взглядом до двери, а его жена, поднявшись с котом на руках, мило улыбнулась, совсем не обидевшись на то, что ее предположение мужчины не посчитали стоящей их внимания, и помахала нам рукой на прощание.

***

Остановившись у крыльца дома Василия и Тамары Берендеевых, проживающий на той же улице, где находился публичный дом, я обхватила себя руками, пытаясь укрыться от бьющего в лицо холодного ветра, что разыгрался ближе к вечеру и пронизывал до самых косточек.

Никита отпустил мою руку, повернулся ко мне, поправил воротник на моем пальто и притянул к себе поближе.

– Держись за моей спиной, детка. Не высовывайся, – я быстро кивнула, желая поскорее разделаться с этим делом и вернуться домой, в тепло и уют.

Стойчев первым поднялся по ступенькам и постучал в дверь. Я следовала за ним как тень, не отходя ни на шаг.

Где-то после третьего стука скрипнули петли и в образовавшуюся щель протиснулось круглое, морщинистое и злое женское лицо. Узкие глазки, маленький рот с тонкими губами, нос картошкой, на котором, в районе левой ноздри, выделялась огромная бородавка, из которой рос жесткий волос. Весь ее вид отталкивал и внушал отвращение, которое я спрятала за милой улыбкой.

Оглядев нас с Никитой с ног до головы, женщина недовольно скривилась и резко бросила:

– Чего надо?

– Здравствуйте! Мы расследуем дело об убийстве местных женщин, и хотели бы поговорить с вашим сыном. Он единственный свидетель… – услышав слова Стойчева, Тамара Берендеева, а это была именно она, покраснела, как помидор. Глазки забегали, а нижняя челюсть выдвинулась вперед, того и гляди вцепиться зубами – не отдерешь.