Искры

Яков выбрался из толпы и стал ждать окончания митинга. Черные думы обуревали его. Он видел: Оксана ушла от него навсегда, ушла, конечно же, под влиянием Чургина. И решил: будь что будет, а настала пора свести счеты. «Чургина надо убрать с пути. Все равно Оксана для меня потеряна в любом случае», — подумал он и запустил руку в карман. Но потом оглянулся по сторонам, заметил каких-то молодцов и подозвал одного.

— Ты знаешь вон того, высокого? — спросил Яков.

— Чургина? Мы все его знаем, да толку мало. За ним все идут, — ответил молодец.

— Я даю тысячу рублей, а ты сам знаешь, что деньги зарабатывают, — пошел Яков напрямую, поняв, с кем имеет дело.

Молодец подумал, подозвал друзей и стал с ними советоваться, а потом вернулся к Якову и условился относительно получения денег.

После митинга, Чургин, увидев Якова, подошел к нему.

— Здравствуйте, господин Загорулькин. Что это вы здесь делаете?

— А-а, Илья Гаврилович! — рассеянно произнес Яков.

И в это время из-за штабеля леса выбежали черносотенцы. Один из них взмахнул рукой.

— Илья! — испуганно вскрикнула Оксана.

Чургин оглянулся и в ту же секунду упал на колени, а потом схватил нападавшего за ноги, поднялся и, как бревном взмахнув им над головой, швырнул в толпу черносотенцев. В это время другой черносотенец занес над Чургиным кулак с кастетом.

Яков выхватил револьвер, выстрелил в Чургина, но промахнулся и убил черносотенца.

— Как? И ты? А-а, — сволочь! — набросились на него черносотенцы, но он выстрелил еще раз, а потом все смешалось.

— Бей их, гадов!

— Круши черную банду! — метался в толпе Недайвоз, и кулак его, как обух, опускался на головы черносотенцев.

Раздались свистки полиции, над головами замелькали лампы, обушки, и все зашумело и замелькало перед Яковом, как в водовороте.

Чургин посмотрел на труп и спросил:

— Это кто же его?

— Я.

— Благодарю вас, Яков Нефедович, — сказал Чургин и хотел еще что-то сказать, но его окружили рабочие.

Яков подумал: «Промазал, черт меня возьми», — и, поправив шапку, пошел прочь. А когда он отошел немного, его настиг один из черносотенцев и воткнул ему нож в спину.

— Якова убили! — вскрикнула Оксана…

Глава пятнадцатая

1

Россия переживала великие потрясения.

В городах останавливались заводы и фабрики, возникали Советы депутатов рабочих, происходили столкновения народа с войсками.

В селах создавались революционно-крестьянские комитеты, пылали имения, захватывались земли помещиков.

Во флоте восстали крейсер «Очаков», контрминоносец «Свирепый», минный заградитель «Буг», и восставшие матросы потребовали ст правительства созыва Учредительного собрания.

В Воронеже и Курске, в Тифлисе и Владивостоке, в Минске и Иркутске, в Сухуме и Бобруйске — по всей стране вспыхивали волнения среди солдат, избирались военные комитеты.

В Закавказье, в Терской области, рабочие сражались на баррикадах с войсками. В Финляндии, в Сибири восставшие останавливали движение на железных дорогах, захватывали вокзалы.

Самодержавие шаталось, как гнилое дерево, и огрызалось, как затравленный зверь. Оно опубликовало манифест о даровании «свободы» и приказало войскам «холостых залпов не делать и патронов не жалеть». Оно поручило графу Витте сформировать представительный кабинет и расстреляло солдат в Ташкенте. Оно издавало указы о сложении выкупных платежей за землю и послало генерал-адъютантов усмирять мужиков Тамбовской, Черниговской, Саратовской губерний «в видах водворения общественного порядка и спокойствия». Оно хитрило, лицемерило, обманывало народы России, натравливало их друг на друга, организовывало черные сотни, избивало демонстрантов и просило кайзера Германии скорее придвинуть немецкие войска к русской границе.

Но все было тщетно. Над Россией бушевала великая очистительная гроза революции.

В Югоринске каждый день создавались новые профессиональные союзы, каждый день происходили собрания и не хватало помещений для митингов. Только что состоялось учредительное собрание профессионального союза металлургов, в который сразу записалось более двух тысяч человек, как возник «Союз учителей», потом «Союз почтово-телеграфных служащих». Вскоре железнодорожники создали свой профессиональный союз, парикмахеры объявили о создании «Союза парикмахеров», владельцы магазинов организовали «Союз мелких и средних торговцев», хозяева небольших предприятий создали «Корпорацию самостоятельных хозяев».

Но силы реакции тоже не бездействовали… Полицмейстер стал спешно вербовать всякий сброд в «Союз русского народа» и создавать черные банды.

Происходило открытое размежевание сил. Каждая сторона готовилась к чему-то важному и решительному, торопилась, словно боялась упустить момент. И каждая сторона следила за противником.

Рюмин шел по городу и с любопытством посматривал по сторонам. На улицах слышались разговоры о собраниях, о событиях, о Югоринском совете.

Возле оружейного магазина было особенно оживленно. Какой-то охотник показывал только что купленное ружье крупному человеку в желтом кепи. Подойдя ближе, Рюмин узнал Ткаченко.