Искры и тени

Он, точно паук, расположился в центре паутины, заботливо развесил приманки и чутко вслушивался в дрожание растянутых нитей. Отца и брата пока не привлекал, но свою службу безопасности привел в боевую готовность. Только как обезопаситься самому, если враг, точно пилигрим, проникает в чужую голову, творит все, что заблагорассудится, и уходит, не оставив улик. Или оставив?

Рита напомнила о себе только к полудню. Сереброволосый эльф попросил о личной встрече и пообещал свести с человеком, готовым выстроить киберзащиту вокруг сознания Смолина.

– У него проблемы с ногами, он не ходит в гости к клиентам, работает на дому, – поведал ему эльф, прогуливаясь у подножия Тучепада. – Ему нужны деньги и покровительство, тебе – надежный замок на думалку.

– А то письмо? – спросил Эдуард про предсмертную записку Алины.

– Пусто, – расстроила его юная хакерша. – Как я предупреждала, слишком мало информации. Но в атаке на центры миграции твой враг лично не участвовал.

Пришлось поверить, оставить уютный офис и в сопровождении неразговорчивого водителя Джамала и двух охранников выехать по указанному Ритой адресу.

Пристанище хакера располагалось на самой границе Малой Индии и русской православной общины в ничем не примечательной типовой социальной многоэтажке. Правее от нее золотились на солнце купола маленькой церквушки. За ней целых два квартала (невиданная роскошь при таких ценах на землю) тянулась зеленая зона. Там под сенью берез и тополей прятались детский сад и спортивный центр. Левее блестели стекла новостроек, в которых селились индусы. Почти напротив многоэтажки работала маленькая ткацкая фабрика и строился парк аттракционов.

Рита узнала автомобиль и замахала Джамалу с тротуара, указывая дорогу.

У нужного им подъезда смуглый улыбчивый парень жарил на открытом огне сосиски, поливал их огненно-острым соусом и продавал выбравшимся из окрестных офисов служащим. Служащие щурили глаза, отвыкшие от бледного солнца, ковыряли пластиковыми вилками свой жгучий обед и думали, что это и есть настоящая жизнь.

– Нам на третий этаж, – поманила Смолина Рита и юркнула к лестнице.

Эдуард вынужден был топать следом.

В двух маленьких комнатушках обитал автор великого множества игровых микровселенных макросети. По словам Риты, когда-то он работал на очень крупную корпорацию, был одним из ведущих разработчиков. Но все изменилось в один день, когда программист, ныне известный как Ротор, вздумал указать новому владельцу компании на его просчеты. Ротор оказался без работы, с отметкой о неблагонадежности в личном деле. Пару лет он надеялся наладить карьеру, перебивался случайными заработками, а потом плюнул на социальный статус и ушел на вольные хлеба.

Вместе с небольшой компанией единомышленников он писал нелегальные игры, возводил и рушил фантазийные миры, не ждал уважения от пользователей и проблеска совести от корпораций.

Ротор встретил их на пороге. Еще не старый, болезненно худой, длинноносый, с узкими, мальчишескими плечами. И в инвалидном кресле. Он поздоровался за руку с Ритой, кивнул Эдуарду, легко посторонился, давая возможность охране осмотреть квартиру.

– Тебе нужна защита, я ее дам, – прошелестел он, изучая гостя. – При попытке вторжения в твой чип мои сигнальные системы сразу отследят путь взломщика.

Он укатил в глубь квартиры. Воздух внутри был тяжелым, спертым, и Смолин скривился. Обстановка оказалась под стать хозяину – убогая, спартанская. Минимум привычных вещей: лежак, стол, древняя электрическая плитка, пара тарелок, стопка каких-то мятых бумаг, религиозных буклетов, журналов и рекламных листовок, которые до сих пор рассовывают в почтовые ящики (еще один анахронизм) в бедных кварталах.

Зато в соседнем помещении вдоль голых стен разместились баснословно дорогие капсулы жизнеобеспечения и регенерации тканей. Такие же совсем недавно заказала клиника Смолина. Заметив внимание клиента, Ротор снизошел до пояснения:

– У меня бывают гости, которые по паре-тройке суток без перерыва работают в сети. Им нужна помощь.

– При твоих-то доходах мог бы получше конуру подыскать и биопротезами разжиться.

Эдуард не скрывал пренебрежения. Он не любил альтруистов, не понимал жертвенности ради абстрактной идеи и тем более ради чужих людей.

– У меня есть целый мир. – Коляска покатилась к мигающему лампами электронному шкафу от пола до потолка. – Я проанализировал данные с чипа коматозницы, – как ни в чем не бывало продолжал хакер, – и опознал вирус.

Эдуард внутренне напрягся. Он завертел головой, ища, куда бы присесть, но в квартире стульев не было. Пришлось опуститься рядом с Ритой на раскиданные подушки.

От ковра ощутимо пахло специями, у стены стояла открытая бутылка с кетчупом, валялись разорванные пакетики с молотой корицей и пластиковые контейнеры с остатками еды. Там же лежала перевернутая чашка. Возле нее по полу расползлось застывшее пятно густой желтоватой жидкости. Захотелось как можно скорее убраться из этого свинарника.

– И?.. – разрушил затянувшуюся паузу гость.

У стены за спиной переступал с ноги на ногу охранник.