Искры между нами

— За что? За седину, которую с тобой заработал. За дергающийся глаз?

— Да ладно, не прибедняйся. Не такой уж ты и неженка, Магницкий. Подумаешь, маленько встряхнулся.

Теперь это так называется? Маленько встряхнулся?

— На хрен все это было? Зачем надо было давить и устраивать все это, если знала, что у нас ничего и никогда не получится?

— Знала, — Алена не стала отрицать, юлить и как-то оправдываться, — просто в какой-то момент перемкнуло. Знаешь, как это бывает. Приходишь в магазин, видишь какую-то вещь, и ни о чем думать не можешь, пока ее не заполучишь. А потом, когда она у тебя в руках, не можешь понять, зачем она нужна, и убираешь в самый дальний шкаф или вообще выбрасываешь. Вот так же и с тобой.

— Спасибо за сравнение.

Она только плечами пожала. Сука неисправимая.

— На хрена беременеть надо было?

— Вот здесь случайно вышло, — нехотя созналась она, — не думала, что так получится. Как две полоски увидела, так чуть со страху не сбрендила. Аборт хотела сделать, но в последний момент передумала. Поняла, что не могу. Да к тому же такой козырь в руки приплыл.

— А мой ли это козырь? — кивнул на ее живот, — может, все-таки другой крупье где-то поблизости пробегал?

— Даже не надейся выйти сухим из воды, Егор. Твой. Я все так же готова сделать любые тесты. Хоть сейчас, хоть после рождения ребенка.

— И что теперь?

— Теперь, — она потерла кончик носа. — теперь все будет хорошо. По крайней мере, у меня. Как ты со своими проблемами будешь разбираться, меня волнует мало.

— Вообще не сомневаюсь.

— Знаешь, я когда лежала в больнице, пациентка из соседней палаты сказала мне одну умную вещь, — Рыжова задумчиво стряхнула пылинку с моего плеча, — Ребенок счастлив, когда счастлива его мать. Так вот с тобой я никогда не стану счастливой. Поэтому вали к своей Дашке, или еще к кому. Не занимай место рядом со мной, оно явно предназначено для кого-то другого.

Обалденная способность замутить адский треш, а потом еще и послать на хрен, будто это я к ней навязывался. М-да, повезет кому-то с ней. Ой, как повезет.

— Ты, конечно, свинья, Магницкий, но за этот подарок, — Алена положила руки на свой едва заметный живот, — большое спасибо.

— Я отказываться не собираюсь, — сказал абсолютно серьезно, — можешь рассчитывать на поддержку

— Егор, я рассчитываю на нехилые алименты, — усмехнулась она, и снова потянулась к ручке, — мне пора. Счастливо оставаться.

Я отступил в сторону, позволяя ей выйти на улицу. Почесал макушку. Рассеяно оглянулся, успев заметить, как всколыхнулись шторы на окнах — родители за нами оказывается все это время подсматривали.

— М-да, — протянул, направляясь к дому, — м-дааааа.

Стоило только переступить через порог, как на меня набросились предки.

— Ну что поговорили?

— Поговорили, — кивнул, наконец стягивая с себя проклятую бабочку и вдыхая полной грудью.

— Ты убедил ее, что она неправа? — мама Алены повисла у меня на руке, заглядывая в глаза с такой надеждой, что даже злиться на нее не получалось. Как дети, честное слово.

— Нет, конечно. Даже не думал.

— Как же свадьба? Ребенок? — встряла уже моя матушка.

— Ребенок никуда не делся. Свадьбы не будет.

Они молчали, переглядывались между собой, пытаясь найти нужные слова, но видать не находили, потому что молчание затягивалось. Я тем временем обернулся к отцу:

— Заявление об увольнении тебе сейчас писать, или так за дверь выставишь?

Он только махнул рукой:

— Уймись.

— Не уймусь, — категорично покачал головой, — я насмотрелся на вашу поддержку. Спасибо. Дальше как-нибудь сам. А то вдруг Алена через неделю передумает, и вы опять начнете мне яйца выкручивать.

Мама испуганно охнула и беспомощно уставилась на отца.

— Ерунду не говори, — рассердился тот, — завтра, как обычно. Иди и работай.

— Непременно. Пойду и поработаю. Только не с вами.

Через десять минут я уже бодро выходил из дома со спортивной сумкой за плечами, а притихшие родители вместе с гостями остались одни в большом доме.

Я вышел за ворота и вздохнул полной грудью, чувствуя, как с плеч свалилась гигантская плита. Нервы, конечно, потрепаны, самолюбие — в хлам, и еще долго придется приходить в себя, налаживать разбитые отношения с семьей, да и ребенок никуда не делся, но по крайней мере этот фарс с женитьбой закончился.

Можно выдохнуть и подумать о том, как быть дальше. Как жить, куда двигаться. Вся эта ситуация здорово перекроила мои взгляды на жизнь…

— Егор! — откуда-то сбоку, как маленький ураган, выпрыгнула Дашка.

Я даже сказать ничего не успел, как она повисла у меня на шее, уткнулась носом в грудь и разревелась. Так и стоял, как дурак, разведя руки в стороны и в полнейшем изумлении таращась на ее макушку.

Откуда она здесь?!

— Даш, — наконец, пришел в себя и попытался ее отстранить, в ответ она замотала головой и судорожно вцепилась в меня. Как пиявка.

— Не надо, пожалуйста, — она заливала мою футболку слезами.

— Не надо что?

— Не женись на ней, прошу. Не надо, Егор! Я …я дура была. Мне просто было очень обидно. Больно. Мне казалось, что ты меня предал.

— Я не предавал, — прохладно ответил я.