Искупление Дамира

- Жень, хватит! – его черные глаза раздраженно сверкают в полумраке, и еще в них сквозит какая-то суровая решимость, отчего меня берет оторопь, - Сказал же уже – не решай за меня! Не нужна мне другая. Я с тобой попробовать хочу. Помнишь, я говорил в машине, когда мы обратно ехали, что, если женщина выводит меня из себя, то мне проще с ней расстаться, ведь она же не последняя на Земле, да? Так вот…

Он хмурится и проводит пальцем по моей щеке, очерчивая овал, задевает большим пальцем губы, чуть оттягивая нижнюю.

- Оказалось, что не проще. Вообще не получается. Я с воскресенья… - замолкает, сжимая челюсти. Черные глаза чуть щурятся, пытливо всматриваясь в меня, - Ты говоришь, что это мне не надо, а у меня вот обратное ощущение. Что как раз тебе не надо, Жень. Тебе надо, скажи?

Мучительно краснею, с трудом выдерживая его взгляд. Внутри что-то начинает панически дребезжать, будто Дамир, сам не зная, с разбегу наступил на болевую точку.

- Я не знаю…- честно признаюсь тихо, отводя глаза.

- Не знаешь, - повторяет Дамир глухо.

Пальцы на моем подбородке сильнее вдавливаются в кожу, причиняя короткую боль, и он отпускает, откидываясь на подушки и закрывая лицо предплечьем.

- И как мне это понимать?

- Я не знаю, - опять прозношу, улыбнувшись и искоса поглядывая на него.

- Не знаешь...- эхом вторит он, тоже начиная улыбаться, - И что будем делать?

- М-м-м...- я пододвигаюсь к нему ближе и кладу руку на мерно поднимающуюся волосатую грудь.

Верхняя половина мужского лица прикрыта запрокинутой рукой, и я вижу только ровный нос и лениво улыбающиеся четко очерченные губы в окружении коротко стриженной черной бороды. Любуюсь, прижимаясь щекой к месту, где под ребрами бьется его сердце, - ничего не могу с этим поделать. Когда Дамир так близко, меня окутывает, дурманит его жаром, привлекает его внешность. И кажется просто безумием - отталкивать.

- Ничего не будем делать. Пусть идет как идет, да?

- Попробуем, - Дамир убирает руку со своего лица и скашивает на меня внимательный взгляд из-под густых ресниц.

Вздохнув, небрежно проводит пальцами по моим коротким волосам. Уворачиваюсь и целую его открытую ладонь. Потом грудь, ключицу, шею. Солоноватый теплый вкус кожи растекается на языке, наполняя зудящим жаром низ живота в предвкушении. Дамир снова откидывается на подушках и прикрывает глаза, расслабляется. Больше не о чем говорить...

Прикусываю его подбородок, нежно целую приоткрытые, мягкие сейчас губы. Ладошка скользит по подрагивающему от прикосновений пальцев мужскому животу вниз. Обхватывает твердеющий член. Провожу языком по его губам и короткими поцелуями опускаюсь вниз по телу Дамира вслед за рукой.

Просыпаюсь я рано от ощущения какой-то духоты. Мужская тяжелая рука давит на живот, от закинутой на бедро ноги немеет тело, спину и ягодицы печет чужим зноем, и влажное горячее дыхание назойливо щекочет макушку. С одной стороны мне уютно, с другой - слишком жарко, и от этого внутри зреет неконтролируемое раздражение. Да еще и дико хочется пить.

Приподнимаю руку Керефова и аккуратно выбираюсь из мужских объятий под его невразумительное ворчание. Оглянувшись на своего незваного гостя, на цыпочках покидаю спальню.

В квартире еще серо и тихо, часы показывают шесть утра. Первым делом крадусь на кухню, чтобы попить, потом все так же бесшумно проскальзываю в душ. И, только встав под тугие горячие струи воды, разрешаю себе подумать о произошедшем.

Чё-ё-ёрт...

Я почти уже смирилась, что всё кончено. И что теперь? Опять? Заново?!

Ощущение, что это путь в никуда, не отпускает и порождает внутри глухую злость. На Дамира, что давит. На себя, что такая бесхарактерная. На весь этот мир, который не гарантирует никакого хэппи энда, как в фильмах, а, скорее, как раз наоборот...

Ладно, к черту всё. Пусть он просто будет. Никаких планов, никаких фантазий... Секс отличный, что еще надо, да? Моя задача сделать так, чтобы потом не было мучительно больно.

Быстро помывшись и не высушив голову, я возвращаюсь на кухню. Обычно я завтракаю кофе и парой наскоро слепленных бутербродов, но сейчас на часах еще нет и семи утра, а в спальне у меня все-таки гость...Поэтому, вопреки всем своим привычкам и обетам не делать для этих недоотношений НИЧЕГО, я достаю яйца, молоко, муку и... блинную сковородку, к которой в последний раз прикасалась, наверно, в прошлом году.

Нет, это просто потому, что у меня масса свободного времени...И нет, мне не принципиально накормить его завтраком!

Как бы то ни было, а горка золотистых блинов рядом со мной постепенно растет, а по небольшой квартирке расползается аппетитный масляный запах, который сложно с чем-то перепутать.

Кажется, я вся уже пропитана им, когда в кухонном проеме появляется заспанный Дамир в одних серых боксерах.

- Привет, - бросаю глухо, искоса глянув на него, и отворачиваюсь.

Он такой непростительно домашний и...голый, что мне неловко. Инстинктивно поплотнее запахиваю шелковый халатик на груди, остро ощущая, как провокационно он липнет к телу и еле прикрывает задницу. В ванной был же еще махровый, огромный как дедовский тулуп, чёрт...