Все захохотали. Марианна с наслаждением вцепилась бы ей в глотку, но в данный момент барахталась на асфальте, не в силах встать. Упала снова, ее чуть не вырвало.
Ну же, Марианна! Вставай, черт тебя дери!
Эмманюэль переживала, бессильная помочь. Она бы и хотела, да только ноги не несли ее по направлению к Джованне, которая все еще наслаждалась зрелищем.
И все же Марианна увидела протянутую к ней руку. Схватилась за нее, была поднята с земли и нашла плечо, чтобы опереться. ВМ пришла к ней на выручку. Странная тишина установилась во дворе. Улыбка сползла с лица Джованны: разве она могла предвидеть такую солидарность? Лучше не рисковать, вступая в конфликт с самой грозной заключенной всех французских тюрем. Марианна понемногу приходила в себя, найдя такую опору. ВМ решила удалиться, уводя с собой раненую, которая еле ковыляла и стонала при каждом шаге. Они остановились перед скамейкой, где сидели четыре женщины.
ВМ достаточно было просто бросить взгляд, как они тотчас же уступили место. Марианна смогла наконец сесть.
— Спасибо…
— Вывихнула колено?
— Ага! Черт, зверски болит!
Голос у нее все еще дрожал. ВМ подала ей бутылку воды. Потом они выкурили папиросу.
Боль понемногу утихала. Ее место понемногу занимала ненависть. Марианна не сводила с Джованны взгляда, в котором читалось убийство.
— Успокойся, — посоветовала ВМ.
— Я убью эту тварь!
— Говорю тебе, успокойся! Она только этого и ждет! Чтобы ты на нее напала… Ты одна, их десять человек. Вертухаи не станут вмешиваться в общую драку. Пока придет подкрепление, они из тебя котлету сделают…
— Я это знаю! Но я и десятерых уложу!
— На одной ноге? — насмешливо скривилась ВМ. — Давай-давай, не терпится посмотреть!
ВМ была права. Простого присутствия охранниц обычно бывало достаточно, чтобы предотвратить стычки между заключенными. Но в отдельных случаях потасовка могла закончиться смертельным исходом. Надзирательницам не рекомендовалось вмешиваться, чтобы и они ненароком не пострадали. Они просто должны были вызвать подкрепление, которое являлось не раньше чем через десять минут.
— О’кей, отложим до лучших времен! — заключила Марианна.
К ним подошла Эмманюэль:
— Я хотела тебе помочь, но…
— Вы правильно сделали, что держались поодаль, — заверила ВМ.
— Да, правильно! — пропыхтела Марианна, массируя коленную чашечку. — Но она дождется у меня, эта падаль!
Наконец явилась Дельбек:
— Хотите, отведу вас в санчасть, мадемуазель?
— Нет, не нужно! Мне чуть раньше требовалась помощь!
Моника удалилась, пожав плечами. Тут появился и Даниэль. Увидев Марианну, полулежащую на скамейке, понял, что во время его отсутствия что-то произошло. Справился у Моники, потом двинулся прямо к Джованне, которая встретила его невинной улыбкой:
— О! Добрый день, начальник!
— Довольна собой, полагаю? — сурово бросил он.
— Не знаю, о чем вы говорите, месье…
— Насколько я знаю, Марианна ничего тебе не сделала!
— А! Вы насчет нее! Но я тут не при чем! Я вытянула ногу, она споткнулась… Думаю, ей пора заказать очки!
Вся свора заржала. Даниэль схватил Джованну за руку, поднял с земли:
— Кончай издеваться надо мной, ясно?
— Не надо так нервничать, месье! Что вообще происходит?
— Мне не нравятся твои манеры!
— Не стоит так заводиться! Я прекрасно знаю, что Гревиль — ваша любимица, но тем не менее!
— Нет у меня здесь никаких любимиц. А вот ты в самом деле допрыгаешься!
— Мне очень жаль, начальник! Клянусь, я не хотела навредить вашей душеньке!
— Когда-нибудь ты мне заплатишь за все твои пакости! — прошипел он.
— О да, начальник! — сладострастно потянулась она. — Давайте, сделайте мне больно. Уверена, если это будете вы, я с ума сойду от восторга!
Девушки потешались вовсю, но Даниэль не смутился:
— Когда я займусь тобой, тебе это вряд ли понравится.
Джованна продолжала усмехаться. Даниэль развернулся, едва сдерживая гнев. Он себя чувствовал бессильным перед этой дрянью! С ней нужно было держать ухо востро. Один ложный шаг — и на него натравят целую армию адвокатов. Или того хуже: доставив ей неприятности, он подвергнет опасности свою жизнь, жизнь своих близких и своих надзирательниц. У нее безотказная поддержка на воле. Она, Гиена, неприкосновенна! Или почти. Ему удалось пару раз отправить ее в карцер, а однажды он влепил ей затрещину. Через три дня ему в почтовый ящик положили хорошенький маленький гробик. С именем его дочери в качестве эпитафии.
Он повернул к скамейке узнать, как Марианна.
— Зачем вы к ней подходили? — зарычала та. — Я сама разберусь! Мне не нужна ваша помощь, начальник!
— Тут тебе не перестрелка у кораля О-Кей![7]
Так что веди себя смирно, поняла?— Конечно! Пусть эта тварь ломает мне ноги!
— Уймись, Марианна! — крикнул он. — Иначе отправишься в карцер. Ясно?
Он поступал против совести, но выбора не было. Соперничество между двумя столь свирепыми заключенными грозило закончиться плохо. Марианна присмирела, сидела на скамейке, насупившись. Даниэль посмотрел на часы и дал знак Дельбек. Пора возвращаться.
— Идти сможешь? — обеспокоился он. — Хочешь, помогу?
— Обойдусь! Без вас справлюсь!