Искушение любовью

Чаффи отрицательно затряс головой, став похожим на забавную птичку.

– Только отвлек ее внимание от ее собственной персоны. Разве не так?

Мейрид резко выпрямилась.

– Вы имеете в виду… Ты… Снова ты… Нет, нет, нет! Ты – мерзкий слизняк, беспозвоночное существо! Это из-за тебя у Фи болит голова!

Фиона не могла в это поверить, но Чаффи, искренне улыбнувшись, спокойно возразил:

– Зато у тебя очень крепкий позвоночник и раковина, в которой ты прячешься со своими игрушками, моя девочка.

Мейрид уже открыла рот, намереваясь продолжить перепалку, у Фионы перехватило дыхание, а леди Би с закрытыми глазами блаженно улыбалась, будто слушала прекрасную музыку. К счастью, именно в этот момент карета качнулась на повороте и, громко заскрипев, остановилась перед невысоким домом с нависшей крышей без каких-либо признаков архитектурного стиля. В предрассветном тумане Фиона разглядела старые кирпичные стены, ломаный абрис фронтона крыши, над которой возвышался целый лес труб, светлую дубовую дверь и выделяющиеся вычурностью венецианские окна. Не надо было быть особым знатоком, чтобы понять, что перед ней милое наследие елизаветинской эпохи. В другое время Фиону наверняка восхитила бы неброская красота этого местечка: дом вызывал ассоциации с почтенной старой леди, которая хранит множество забытых секретов; такие строения можно исследовать годами, открывая все новые тайны, наталкиваясь на следы призраков и прочие сюрпризы,  – однако сейчас все ее желания сводились к тому, чтобы добраться до любого подобия постели, нырнуть под одеяло и забыться сном.

Чаффи распахнул дверцу кареты еще до того, как она остановилась, и, спрыгнув на землю, осмотрел ступеньки, после чего протянул руку:

– Ну что, леди Би, присоединяетесь к компании?

Пожилая дама поежилась от холода осеннего утра и, оценивающе оглядев дом, проворчала:

– Бастилия.

– Вы больно раните меня, мадам,  – запротестовал Чаффи, прижав руку к груди. – Это вовсе не тюрьма, а ровно наоборот: шкатулка, предназначенная исключительно для самых лучших драгоценностей.

Леди Би потрепала его по щеке и отошла в сторону, дав возможность выйти своей горничной.

Следующей у дверцы оказалась Мейрид.

– Надеюсь, теперь вы будете вести себя прилично, леди Мей? – поинтересовался Чаффи, протягивая ей руку. – Если нет, то так и не узнаете, какой сюрприз я подготовил.

– Ну, Чаффи, прошу вас! – попыталась образумить его Фиона, собирая одежду и их с Мейрид сумочки. – Не могли бы вы подождать хотя бы до того момента, пока мы войдем в дом? Я страшно замерзла и совершенно разбита.

– Животное! – выпалила Мейрид.

Фиона взяла ее за руку.

– Пойдем, моя сладкая. Он тебя не съест.

Утреннюю тишину нарушил громкий смех Мейрид:

– Как бы я сама его не съела!

Движения ее не очень соответствовали браваде. Она осторожно высунулась из кареты, будто из пещеры, по которой долго блуждала, робко поставила ногу на ступеньку и замерла, вглядываясь в серый утренний свет. Постояв так немного, она все же опустила вторую ногу на землю. Оставшись на какое-то время одна в темной карете, Фиона откинулась на спинку сиденья и облегченно вздохнула. После всех событий последних дней она полагала, что заставить сестру покинуть карету можно будет только силой, не обращая внимания на ее крики. Так что Чаффи, как оказалось, действовал правильно.

Оглядевшись по сторонам, не забыла ли что-нибудь Мей, Фиона, к своему удивлению, обнаружила подушечку и прижала ее к груди, отдаваясь тому приятному ощущению комфорта, которое почему-то всегда приносила эта старая вещица. Он даже подумала о том, чтобы посидеть в карете подольше, но именно в этот момент в дверном проеме показалась голова Алекса. Он ехал за ними верхом, и сейчас его выбившиеся из-под шапки волосы были взъерошены, обветренные щеки раскраснелись, а глаза, казалось, светились в холодной утренней серости. При виде его сердце Фионы как-то странно забилось, и, к своему удивлению, она поняла, что краснеет.

– Соберись с силами,  – приветствовал он ее с сочувственной улыбкой, протягивая руку. – Рано или поздно все равно придется выходить.

Она решила, что самым лучшим будет тоже улыбнуться в ответ:

– Придется? А жаль. Здесь неожиданно оказалось так хорошо и спокойно.

Тем не менее она подала руку и тут же почувствовала прикосновение его пальцев. Несмотря на все старания отогнать нахлынувшую теплую волну, она вынуждена была признать, что это было приятно.

– Похоже, что твой друг Чаффи вовсе не такой добрый, каким кажется,  – сказала Фиона, позволяя Алексу помочь ей спуститься, и это не было лишним, поскольку подушечку она взяла с собой.

Воздух показался ей не только холодным, но и тяжелым из-за изморози, которую ветер собирал в маленькие колеблющиеся столбики. Линни уже спрыгнул с кучерской скамейки, на которой ехал, и кутался в свое слишком короткое для такой погоды пальто, глубоко засунув руки в карманы и натянув цилиндр на самые уши. Фиона вспомнила, что, по сути, она видит еще одну проблему, которую надо как-то решать.

– Твоя сестра сегодня необычно раздражительна,  – отвлек ее от размышлений Алекс.