Искусственные деньги. Как зарабатывать на предметах искусства

С экрана моего «Мака» на меня угрожающе смотрели те же самые нацистские орлы на тех же самых полотнах. Я не могла поверить глазам. «Это уже слишком!» — сказала я вслух и добавила пару крепких слов.

Навык читать такие странные послания между строк пришел ко мне с жизненным опытом. И теперь, улетая мыслями в другое измерение, я начала размышлять над возможными сценариями. Часто, сталкиваясь с необычной или затруднительной ситуацией, я проговариваю ее, кручу и рассматриваю со всех сторон. Так все становится понятным и простым, и ответ находится быстрее.

— Конечно, бывают случаи, когда владелец позволяет продавать работу всем, кто проявит интерес. Скорее всего, здесь именно так, — начала свой внутренний диалог.

— Но зачем? Картины-то поддельные? — возразила «вторая я». — Или ты думаешь, что владелец об этом не знает?!

— Да знает, конечно, — задумчиво вздохнула «первая я» и продолжила: — Может, меня проверяет Питер? Хорошие отношения хорошими, но возможно все. Он ведь так мне ничего и не ответил…

— А чего ты ожидала? Ты ему, можно сказать, в карман залезла. Он-то еще не заработанные деньги уже потратил, — цинично заметила моя, видимо, более темная сторона.

— Зачем ставить штампы с орлами на поддельные картины? — продолжала настаивать первая.

— Чтобы подтвердить их подлинность таким способом. Что страшнее — трофейное искусство или подделка? — напирала более прагматичная вторая.

— Конечно, подделка. Трофейное сейчас можно легализовать, а с подделкой уже ничего не сделаешь.

Так ответ был найден.

Проигнорировать запрос на сайте не позволяет профессиональная этика. На следующий день я отправила письмо, в котором сообщала, что дело находится вне зоны моей компетенции. И рекомендовала обратиться напрямую в Фонд Пикассо.

Карточная игра «верю — не верю» давно перестала быть только карточной. А умение разгадывать блеф входит в число обязательных профессиональных навыков art advisor.

Часть 5. Призвание или признание?

У искусства есть три вида почитателей: любитель, коллекционер и меценат, а также три стороны: вечность, статус и деньги.

• Как определить грань между призванием и признанием?

• И существует ли она вообще?

• В чем различие между простым любителем и коллекционером?

• Что ими движет?

• Чем измеряется коллекция: количеством картин или их ценностью?

• Кто же такие меценаты?

• Правда ли, что они делают добро, или эти люди просто пытаются купить билет в рай?

Глава 15. Ресторанчик «Ямамото» (тот, что на 6, rue Chabanais)

У меня есть любимое место в Париже — японский ресторан Yamamoto («Ямамото»). Он находится по адресу: 6, rue Chabanais

(дом 6 по улице Шабане). Это в паре минут ходьбы от Palais Royal (Палэ ройяль), где блогеры со всего мира фотографируются на «черно-белых столбиках». На самом деле это серия скульптур одного из самых «дорогих» французских художников современности Даниеля Бюрена (Daniel Buran). Он стал знаменит благодаря не только своему таланту, но и достаточно агрессивной манере ведения бизнеса. Бюрен запатентовал свои черно-белые полосы, а точнее, ширину каждой полосы в 8,7 сантиметра.

И теперь эти вертикальные линии официально считаются «предметом искусства». Любое копирование данного стиля без согласия автора (как вы понимаете, сделать это проще простого) нарушает авторские права. Вы даже не можете себе представить, какое огромное количество раз он судился по этому поводу и… выигрывал. Даже мэрия Парижа проиграла ему, когда хотела отремонтировать «столбики», что называется, по-быстрому. Пришлось платить сотни тысяч евро скульптору за внесение изменений в его «предметы искусства». Но я что-то увлеклась.

Итак, «Ямамото». Переступая порог этого небольшого и внешне очень простого заведения, сразу переносишься в фильм «Сны Дзиро о суши». Как в любом суши-ресторане, там открытая кухня, с двух сторон окруженная высокой деревянной барной стойкой со стульями человек на десять и небольшой зал с плотно сдвинутыми столами.

В Париже едят практически «на коленках у соседа», нет русского размаха и пространства. А мне оно жизненно необходимо. Поэтому я облюбовала себе место у окна, в самом дальнем углу стойки. Именно в «Ямамото» каждый раз (а я бываю в этом ресторане минимум раз в неделю уже на протяжении многих лет) я ощущаю на каком-то бессознательном уровне эту тонкую грань, разделяющую обычного повара и великого шеф-повара.