Искусственный интеллект – надежды и опасения

В 1964 году, когда книга Маклюэна была опубликована впервые, художник Нам Джун Пайк[159] конструировал своего «Робота К-456», экспериментируя с технологиями, которым предстояло в перспективе оказать воздействие на общество. Ранее он работал с телевидением, бросал вызов обычному пассивному потреблению телезрителя, а впоследствии творил искусство через прямые спутниковые трансляции, используя новые средства массовой информации не столько для развлечения, сколько для того, чтобы показать их художественные и межкультурные возможности (следует признать, что и по сей день они практически игнорируются). Художники нашего времени, конечно же, работают с интернетом, цифровыми изображениями и искусственным интеллектом. Их творчество и мысли, опять-таки, служат своеобразной системой раннего оповещения о грядущих событиях.

Моя ежедневная задача как куратора состоит в том, чтобы сводить воедино различные произведения искусства и связывать между собой разные культуры. С начала 1990-х годов я также организовывал беседы и встречи с практиками разных дисциплин, дабы преодолеть общее нежелание комбинировать знания. Поскольку меня интересовало мнение художников об искусственном интеллекте, недавно я организовал несколько встреч художников с инженерами.

Причина пристального внимания к ИИ состоит в том, что два наиболее важных вопроса сегодняшнего дня таковы: «Насколько дееспособен может быть ИИ?» и «Какие опасности сулит его появление?». Ранние версии искусственного интеллекта уже влияют на нашу повседневную жизнь – более или менее узнаваемыми способами. ИИ все глубже проникает во все сферы деятельности общества, но до сих пор остается загадкой, будет ли он в целом полезен или навредит человечеству.

Многие современные художники внимательно следят за происходящим. Они не стесняются публично высказывать сомнения в перспективах ИИ и напоминают нам о том, что сам термин «искусственный интеллект» не подразумевает исключительно позитивных практических результатов. В текущие дискуссии об искусственном интеллекте художники вносят особую нотку и уделяют особое внимание вопросам создания изображений, творчества и использования программирования в качестве художественного инструмента.

О тесных связях между наукой и искусством уже писал покойный Хайнц фон Ферстер, один из творцов кибернетики как науки, коллега Норберта Винера с середины 1940-х годов, в 1960-х ставший основоположником «кибернетики 2-го порядка», в которой наблюдатель рассматривается как часть системы, а не как сторонняя сущность. Я хорошо знал фон Ферстера, и в одном из наших многочисленных разговоров он изложил свой взгляд на взаимоотношения искусства и науки:

Я всегда воспринимал искусство и науку как комплементарные области. Не будем забывать, что ученый в некотором отношении тоже художник. Он изобретает новую технику и ее описывает. Он использует язык как поэт или автор детективного романа и формулирует свои выводы. Мне кажется, что ученый должен работать как художник, если он хочет известить мир о своих исследованиях. Он явно хочет коммуницировать и разговаривать с другими. Ученый изобретает новые объекты, и вопрос в том, как их описать. Во всех этих отношениях наука мало чем отличается от искусства.

Когда я спросил его, как он определяет кибернетику, фон Ферстер ответил:

«Суть того, что мы узнали из кибернетики, сводится к умению мыслить по кругу: A ведет к Б, Б ведет к В, но В может вести обратно к A. Такие построения не линейны, а цикличны. Значительный вклад кибернетики в наше мышление состоит в том, что мы научились принимать цикличные аргументы. Это означает, что мы должны изучать циклические процессы и понимать, при каких обстоятельствах возникает равновесие, то есть стабильная структура».