Искусство частной жизни. Век Людовика XIV

Несколько дней назад сюда прибыл чужестранец^{18} весьма приятной наружности, который, проделав путь из Новой Дружбы до Незаурядного Ума, из Незаурядного Ума до Милых Стихов, из Милых Стихов до Галантных Записок и из Галантных Записок к Любовным Посланиям, на выезде из этого приятного селения сбился с дороги и вместо того, чтобы отправиться в Искренность, прибыл в наш город, где провел целый день, даже не заметив, что заблудился. Но как только ему на это указали, он покинул нас с такой поспешностью, что, по уверениям некоторых, за два дня продвинулся больше, чем с момента отъезда из Новой Дружбы.

Из Небрежения

Никогда еще не приходилось нам лицезреть столь милых чужестранок, ^{19} как те, что сейчас находятся в нашем городе. Впрочем, не вполне понятно, что их тут удерживает. Одни уверяют, что они сбились с пути; другие — что их изгнали из Нежности тайные раздоры между новым и старым городом; третьи — что они собираются туда вернуться, как только немного у нас передохнут; четвертые — что им так хорошо в этих местах, где никто ни о чем не тревожится, что они не уедут, — это весьма украсило бы наш город, ибо они хороши собой и исполнены ума.

Из Искренности

Наше маленькое селение посещает столь мало чужестранцев, что можно было бы даже не отмечать его на Карте, путешественникам это не причинило бы неудобств; ибо большинство тех, кто хочет добраться до Нежности, объезжает его справа или слева; это настолько разрушило нашу коммерцию, что мы ниоткуда не имеем новостей.

Из Равнодушия

Несколько дней назад к нам прибыл молодой чужестранец;^{20} он хорош собой, имеет приятный вид, любезен и умен. Его приезд заставил всех вокруг твердить, что вряд ли такой человек задержится тут больше дня, однако он так среди нас прижился, что даже не заговаривает об отъезде. И является нам отнюдь не в сельском наряде, пригодном для продолжения путешествия; нет, всякий день мы встречаем его в наших храмах, на улицах и у дам, в белокуром парике, напудренном и завитом, словно он собрался на бал. Иные все же уверяют, что, несмотря на недостаток рвения и томный взгляд, он не столь безразличен, как кажется; но спокойное выражение его лица заставляет подозревать отсутствие страстных желаний, и никто не сомневается, что мирные, пускай самые незначительные удовольствия он предпочтет величайшим наслаждениям в мире, если те сопряжены с некоторым неудобством; поэтому неизвестно, будет ли он упорствовать в своем намерении добраться до Нежности, ибо туда не доедешь без трудностей.

Мадлен де Скюдери

Клелия, римская история

Посвящается мадмуазель де Лонгвиль

Часть первая

(1654)

В 1654 г. читатель, открывая новый роман, напечатанный под именем господина де Скюдери, попадал на свадьбу героев, Клелии и Аронса. Внезапно торжество прерывало наводнение, а вслед за ним — землетрясение. Суженые оказывались по разные стороны разверзшейся пропасти, и в довершение всех бед прямо на глазах жениха Клелию похищал его соперник, Орас. В погоне за ним Аронс внезапно наталкивался на поединок, в котором несколько человек теснили одного. Бросившись на помощь слабейшей стороне, он неожиданным для себя образом спасал властителя Перузии, который, естественно, настаивал на том, чтобы Аронс стал гостем в его замке. Так, через полсотни страниц после бурной завязки, читатель сталкивался с первым замедлением действия, теперь переместившегося к перузскому двору. Там Аронс узнавал, что у властителя в плену находится царь Порсенна, и решал его спасти. Меж тем в Перузии его ждало знакомство с правительницей Леонтин, которая сразу прониклась к нему безотчетной симпатией и уважением. Чтобы лучше узнать героя, она расспрашивала о нем одного из его спутников по имени Селер. Тот с охотой поведал ей историю Клелии и Аронса, неоднократно прерывая ее рассуждениями на различные моральные темы — скажем, о том, до какой степени симпатия может быть рациональна. Как выясняется, Аронс с детства воспитывался в семье римских изгнанников вместе с их дочерью, Клелией. Но его родители были родом не из Рима, и он с самого начала знал, что брак между ним и Клелией невозможен, поскольку отец отдаст ее только за римлянина. Это не помешало ему, когда оба выросли, в нее влюбиться. Меж тем Клелию страстно полюбил Орас, еще одна жертва тирании царя Тарквиния, в отличие от Аронса обладавший всеми необходимыми для жениха качествами. Орас и Аронс одновременно признались Клелии в любви, но она попыталась обернуть оба признания в шутку. В этом намерении ей поспособствовало появление еще одного изгнанника по имени Эрминий. У того в Риме осталась возлюбленная (Валери), поэтому он принялся ухаживать за Клелией из чистой галантности, что несколько разрядило напряжение классического любовного треугольника. Вот тут-то и появляется «Карта страны Нежности».