Искусство наступать на швабру

– Да? Может быть, – отдышавшись, отозвался Егор Кузьмич. – Верно говорят: что Cерапионычу здорово, то Кузьмичу наоборот, знаете ли.

Когда в гостиную вернулась Софья Ивановна, торжественно неся блюдо с бутербродами, Егор Кузьмич сидел, развалившись в кресле, и что-то мурлыкал себе под нос.

* * *

И Надя, и Софья Ивановна отправились на покой, а Егор взялся проводить нового постояльца до его комнаты.

– Вот такие вот дела, дорогой тезка, – бормотал Егор Кузьмич, еще не совсем придя в себя от серапионычева эликсира. – Думаешь, я не заметил, как твоя сестрица на меня пялилась? Ее взор воочию говорил: "Какая знакомая рожа, где ж я ее видела?". Да, сик транзит глория мунди. Иначе говоря, все хорошее скоро забывается. Черт, ступеньки какие-то кривые...

– A вы что, уже испытали мирскую славу, Егор Кузьмич? – спросил Егор.

– Еще бы! – не без гордости ответил Егор Кузьмич. – Когда-то я был большим человеком... A что теперь? – Егор Кузьмич остановился и, наклонившись к самому уху Егора, шепотом заговорил: – У меня есть кое-что, которое кое-кому ух как хочется заполучить, но черта с два они получат! В Москве они до меня не добрались, а уж здесь им вовек меня не найти.

Вскоре они достигли комнаты Егора Кузьмича. Войдя, постоялец запер дверь на ключ и извлек из саквояжа электрокипятильник.

– Ну, я пойду? – спросил Егор.

– Погоди, давай выпьем чаю, – предложил Егор Кузьмич. – У меня настоящий, цейлонский, а не как у вашего Cерапионыча, роялеобразный.

Тут явственно раздался стук в дверь. Егор Кузьмич вздрогнул.

– Это, наверное, Надя меня ищет, – сказал Егор.

– Хорошо бы так, – пробормотал Егор Кузьмич и, чуть пошатываясь, побрел к двери. Повернул ключ, но за дверью никого не оказалось. Зато на полу, просунутая под дверь, лежала небольшая красная бумажка. – Выследили все-таки! – с ужасом процедил сквозь зубы Егор Кузьмич, дрожащими руками поднимая с полу бумажку. На ее другой стороне было написано: "В 12 ночи". Егор Кузьмич машинально глянул на часы – они показывали половину десятого.

– Что это значит? – заинтересовался Егор. Хмель постояльца как рукой сняло:

– Красная метка. Ступай, тезка, чай в другой раз будем пить. Здесь тебе оставаться опасно. Или нет, постой. – Егор Кузьмич влез в саквояж и извлек оттуда небольшую палехскую шкатулку с медалями, орденами и какими-то бумагами. Одну из них, с изображением, напоминающим топографическую карту, виденную на уроке географии, Егор Кузьмич и протянул мальчику:

– Даю тебе ответственное задание. Обещаешь выполнить?

– Обещаю. А что за задание?

– Сохрани эту бумагу и передай Александру Петровичу Разбойникову лично в руки. Или нет, он же в тюрьме. Тогда сделай так: передай генералу Курскому лично в руки, он ее сохранит для Разбойникова. Генерал живет здесь же, в Кислоярске. Но только лично, очень тебя прошу. Она не должна достаться этим проходимцам.

– Каким проходимцам? – еще больше удивился Егор.

– Лучше тебе этого не знать, – серьезно ответил Егор Кузьмич. – Иди, но помни, о чем я тебя просил. A я должен подготовиться к встрече.

Егор, спрятав бумагу под рубашку, выскользнул из комнаты, а Егор Кузьмич нацепил себе на пиджак орден трудового красного знамени, а затем торжественно сел за стол.

* * *

Заглянув на следующее утро к Егору Кузьмичу, Софья Ивановна чуть было снова не лишилась чувств: в комнате был учинен форменный разгром, посреди которого на полу лежало бездыханное тело нового постояльца.

Вскоре прибыла следственная бригада: инспектор Столбовой с двумя оперативниками и доктор Серапионыч. Пока инспектор тщательно изучал обстановку, доктор занялся любимым делом – осмотром трупа.

– Так, значит, следов насильственной смерти не заметно, – бормотал Серапионыч. – Похоже, сердце не выдержало.

– Это произошло во время налета? – обернулся к доктору Столбовой.

– Возможно, дорогой инспектор, очень возможно. A может, и до того. Но после – вряд ли.

– Интересно, что они тут искали? – задался риторическим вопросом Столбовой. – Софья Ивановна сказывала, что он был весьма при деньгах, но тут ведь явно что-то другое.

– Был бы Вася жив, он бы в два счета все разъяснил, – печально протянул доктор.

– Вы знаете, Владлен Серапионыч, после его смерти преступники просто охамели, – пожаловался инспектор. – Нынче ночью из тюрьмы сбежал небезызвестный Разбойников.

– Да ну! – воскликнул Серапионыч. – Только этого не хватало... И как это ему удалось?

– Элементарно, – не без сарказма усмехнулся Столбовой, – через подкоп, выводящий на Матвеевское кладбище. И представьте себе, второй конец подкопа оказался вблизи могилы Василия Николаевича.

– Что вы говорите!

– Более того, я считаю, что все это просто демонстративные действия, направленные против правопорядка в городе. Дескать, смотрите – Дубова нет, и можно вытворять все что угодно. Причем прямо в доме, где он еще несколько дней назад жил!

– A вам не кажется, что бегство Разбойникова и это происшествие как-то связаны? – осторожно предположил Серапионыч.

– Не удивлюсь, – пробурчал Столбовой.

* * *