Ислам в политике нацистской Германии (1939–1945)

Зимой 1914–1915 годов немцы организовали в Вюнсдорфе и Цоссене, к югу от Берлина, специальные лагеря для военнопленных-мусульман[70]. Там содержалось несколько тысяч солдат из Африки, Индии и Российской империи. С самого начала немцы стремились завоевать расположение пленных. Чтобы продемонстрировать свое уважение к исламу, они предоставили мусульманам различные уступки и особые религиозные права. Верующим разрешалось выполнять ежедневные молитвы, отмечать религиозные праздники, осуществлять ритуальный забой животных и погребать усопших в соответствии с исламскими обрядами. В лагере Вюнсдорф немцы даже построили мечеть, спроектированную по образу иерусалимской мечети Омара – это был первый исламский молельный дом в Германии. Большое внимание уделялось пропаганде и политической индоктринации. Nachrichtenstelle für den Orient распространяло среди заключенных несколько пропагандистских изданий, прежде всего, «Аль-Джихад»: этот листок издавался на арабском, русском и татарском языках. Грамотные пленные должны были зачитывать его своим неграмотным товарищам

[71]. Также в лагерях работали имамы, которые отправляли культ и вели политическую пропаганду. Самым известным среди них был татарин Алимджан Идрис (или Идриси)[72]. Он изучал богословие и философию в Бухаре, Стамбуле, Лозанне и Льеже; до поступления на немецкую службу в 1916 году он работал на османское военное министерство. В Вюнсдорфе и Цоссене Идрис быстро прославился благодаря своим пламенным речам и проповедям. Даже осенью 1918 года, перед самым концом войны, обращаясь к военнопленным по случаю праздника Курбан-байрам, он говорил, что «самые священные» части мусульманского мира страдают «под английским и французским игом». Идрис называл войну «громким сигналом, который должен пробудить» правоверных[73]

. Несколько сот военнопленных из этих лагерей отправились в Стамбул и вступили в османскую армию; впрочем, их оказалось гораздо меньше, чем ожидали немецкие власти.

По всему миру посольства и консульства Германии распространяли панисламистскую пропаганду. Агитаторы на жалованьи рассказывали об объявлении джихада в мечетях и на базарах. Берлин также организовывал специальные миссии для подстрекательства к восстаниям в мусульманском тылу империй Антанты[74]. В первые месяцы войны на Аравийский полуостров был отправлен ряд немецких экспедиций – с целью завоевать поддержку бедуинов и вести пропаганду среди паломников. Отмечались также попытки агитировать против англо-египетского правления в Судане[75]. Дипломат Курт Прюфер, который до войны служил в германском консульстве в Каире и стал протеже Оппенгейма, пытался из Леванта собирать разведданные и готовить восстание в Британском Египте

[76]. В Киренаике немецкие эмиссары стремились убедить воинов суфийского ордена Сену-сия напасть на Египет[77]. Сенуситы организовали мощное сопротивление западным колонизаторам в предыдущее десятилетие, призывая к джихаду против французских войск в Южной Сахаре и сражаясь с итальянцами, вторгшимися в Триполитанию в 1911 году. После длительных переговоров с шейхом Ахмадом Шарифом ас-Сенуси, получившим щедрые подарки, орден наконец взялся за оружие и атаковал западные районы Египта – однако после первых успехов его продвижение было остановлено британской армией.

Попытки вооружать и подстрекать мусульман во Французской Северной Африке, а также в Британской и Французской Западной Африке имели определенный успех, но в целом не представляли серьезной угрозы для империй Антанты[78]

. В начале 1915 года миссия под руководством майора Фридриха Клейна отправилась на юг Ирака, чтобы встретиться с шиитскими муджтахидами из священных городов Кербела и Наджаф[79]. Хотя ведущие шиитские богословы уже поддержали османские фетвы в конце 1914 года, после долгих переговоров и щедрых подношений немцы убедили пятерых улемов написать еще один призыв к священной войне. За ними также последовали некоторые иранские богословы[80].