Испорченный

Я нажимаю головкой прямо на ее клитор и удерживаю, а ее напрягшаяся киска начинает пульсировать, окончательно теряя контроль. Со сдавленным криком, тело Элли сначала застывает, затем извергает поток соков, полностью пропитывающих пальцы и собирающихся в мою ладонь. Я пережидаю волны оргазма, ослабляя трение ее клитора, в то время как мой рот прокладывает дорожку вверх по ее разгоряченной коже, к ее губам, чтобы глубоко ее поцеловать, заглатывая ее тихие стоны удовольствия.

Она тянет свои губы к моим, ее лицо разрумянено, а глаза осоловелые.

— Я видела яркие цвета. Так много разноцветных всполохов, сверкающих в моем небе, — Элли улыбается, и свет касается каждого холодного, пустого пространства внутри меня. — Фейерверки.

Я вытаскиваю из нее все еще дрожащие пальцы и кладу их в рот, смакуя ее вкус, пока вода окончательно не смыла его.

— Я еще с тобой не закончил.

Она по-прежнему находится в моих руках, я выключаю воду и открываю дверь душа. Когда холодный воздух ударяет по нам, она визжит и смеется, зарывая свое мокрое лицо в изгиб моей шеи. Я смеюсь вместе с ней, пока неуклюже пробираюсь в спальню, мой член по-прежнему стоит по стойке смирно, потому что она обхватывает меня бедрами, как паукообразная обезьянка. Мы мокрые плюхаемся на кровать, и я тут же натягиваю на нас одеяло, и уютно устраиваюсь между ее бедер.

— Джастис, я просто хочу сказать, что я…

Я кладу палец на ее губы, прежде чем она может закончить.

— Тсссс. Ничего не говори. Это я должен извиниться. Но не сейчас. Я не хочу думать ни о чем другом, кроме одного. Ни о чем, кроме твоего тела и того, что я планирую делать оставшуюся часть ночи.

Она целует мой палец и хватает за руку, захватывая кончик пальца губами, полностью втягивая его в рот.

— Делай, что хотел, я тебя не боюсь, Дрейк.

Я целую ее так глубоко, что поглощаю каждую частичку ее рта. Она обнимает меня своими руками и ногами, и мой член скользит по ее складочкам, набухшая головка слегка проталкивается вперед в ее мокрую щель. Я начинаю двигать бедрами взад-вперед, вновь возобновляя эти восхитительные движения из душа, и слышатся стоны Элли, срывающиеся в мой язык.

— О, боже, вставь его в... Вставь его, пожалуйста, — хнычет она.

— Вставить что, милая? — ухмыляюсь я, глядя вниз на нее голодным выражением.

— Его.

— Его? — я отрицательно качаю головой и немного нажимаю дальше, мой член находится прямо перед ее входом. — Что значит его, Элли? Если ты хочешь его, ты должна произнести.

Она крепко зажмуривает глаза, и прекрасные щеки окрашиваются румянцем.

— Твой член. Я хочу твой член во мне. Пожалуйста.

Стиснув зубы, я вхожу в нее сильнее и быстрее, вероятно, чем следовало бы, но черт, я так страстно ее желаю, скорее всего, как и она меня. Глаза Элли смотрят в немом удивлении, ее рот открывается и превращается в букву О. Сдавленный крик застревает у задней стенки ее горла.

— Так? — говорю я, задыхаясь, ощущение от ее трепещущего тела, плотно обволакивающего мое, слишком захватывающее. — Именно это ты имела в виду?

Она кивает головой и отчаянно пытается проглотить всхлип.

— Да. Да. А теперь заткнись... и трахни меня.

Для меня эти слова, словно приятная мелодия, и ими Элли похоже открыла ящик Пандоры и спустила с цепи каждое похотливое желание, так долго дремавшие внутри меня. Я вытаскиваю член и опять толкаюсь в нее, чувствуя напряженную дрожь, и как она растягивается для меня.

Боже, она так хороша. Так хороша, что каждое нервное окончание внутри меня раскаляется докрасна, сигнализируя, что пора остановиться. Я быстро вытаскиваю член и понимаю, что из-за затмения, которое она на меня оказывает, я растерял каждую каплю здравого смысла.

— Что? — сипло спрашивает она, с почти болезненным выражением лица.

— Черт, — с досадой я произношу сквозь зубы. Я тянусь к прикроватной тумбочке и извлекаю из верхнего ящика презерватив. Глаза Элли становятся все больше и больше при виде маленькой блестящей упаковки.

— О-о, — шепчет она, стараясь смотреть на что угодно, но только не на меня, пока я разрываю упаковку.

— Да, — я вытаскиваю латекс и располагаю его над головкой моего члена, все еще блестящего от ее соков.

— Подожди, — рука Элли ложится поверх моей, пытающейся надеть презерватив. — Подожди. Ты можешь... Ты можешь его не использовать. Я доверяю тебе. И я надеюсь... я надеюсь, ты доверяешь мне тоже.

Я сажусь на пятки, чтобы четко видеть ее лицо.

— Я доверяю тебе, но… — черт. Как мне сказать, что я не доверяю Эвану? Что я не должен этого делать, потому что у него есть не заслуживающие доверия привычки?

— Мы всегда используем презерватив, — говорит она, читая мои мысли. — Всегда. Я ему не доверяю. Но... Джастис, я доверяю тебе.