Исповедь Дракулы

В Трансильвании действительно было намного спокойнее, нежели в Венгрии, даже несмотря на то, что супругам часто приходилось менять место жительства. Занятый решением важных вопросов, Дракула переезжал из города в город, нигде не останавливаясь подолгу. Он привык к походной жизни, а, может быть, просто боялся, застряв на одном месте, снова ощутить себя в клетке, без свободы, простора, уходящей к горизонту дороги… Перебравшись на новое место, князь поручал жене все хлопоты по обустройству дома, а сам уезжал то в очередной военный поход, то по каким-то иным, неведомым Елене делам. Воспоминания о ночных часах любви отступали, постепенно становясь чудесной сказкой. Елена скучала, тосковала, не находила себе места, вновь и вновь думая о супруге. А потом она поняла, что беременна…

Дождь барабанил по скатам черепичных крыш. Елена смотрела на серое, полное влаги небо и вспоминала Влада – его фигуру, лицо, глаза… Наверное, когда-то он был очень красив, но годы заточения почти стерли этот внешний блеск. В присутствии посторонних муж держался уверенно, но дома Елена видела, как сутулится его некогда прямая спина, чувствовала, что в этом изможденном теле почти не осталось жизни. Седеющие волосы старили Дракулу, и, казалось бы, молоденькая девушка не могла находить пожилого, измученного тюрьмой и болезнью человека привлекательным, но внешняя оболочка уже не имела значения для Елены. В душе этого мужчины по-прежнему горел неукротимый огонь, притягивавший к себе другие души. Он обладал огромной внутренней силой и бесстрашием прошедшего все круги ада человека. Елена, как наяву, видела глаза мужа и знала, что готова отдаться ему полностью и безраздельно, навсегда…

– Я люблю Влада, – едва слышно прошептала женщина. – Люблю таким, как он есть.

Чудесным способом, вопреки злой воле людской и лицемерию, правившему миром, она встретила свою любовь, отдалась тому чувству, что прежде царило в ее грезах и молитвах. Елена полюбила. И пусть в начале счастливица не поняла своего счастья, но в этот тихий осенний день, когда впервые в ее чреве шевельнулся ребенок, она осознала, что Господь послал настоящую любовь. Да только… Безответную. Влад был вежлив, порой любезен со своей супругой, но когда он смотрел на нее, в этих завораживающих глазах никогда не светилась любовь. Может быть сегодня, когда она принесет радостное известие, все переменится, станет иначе?

Елена бросила взгляд в зеркальце, поправила прическу и легко выскользнула из комнаты. То было счастливым совпадением, – впервые за несколько недель вернувшийся из очередной поездки по Трансильвании муж находился дома. Впрочем, с женой он все равно виделся редко, посвящая большую часть времени чтению и написанию деловых писем.

Дракула сидел за столом, склонившись над листом бумаги. Он не обернулся, хотя и знал, что кто-то вошел в комнату, только спина напряглась, выдавая его готовность к неприятным сюрпризам. Елена медлила на пороге, наверное, ей не следовало отвлекать мужа от дел, но новость была слишком важной, а потому не требовала отлагательства. Наконец Влад повернул голову:

– Что случилось?

– Ничего… То есть – очень многое… Я пришла, милостивый государь, чтобы сказать, что беременна, что у нас будет ребенок.

– Ребенок? Это добрая весть, и я счастлив ее услышать.

Дракула улыбнулся, но его глаза оставались равнодушными, взгляд скользнул над головой Елены. Женщина сжалась, словно готовясь к удару, хотя голос мужа звучал ровно, а на губах играла фальшивая улыбка.

– Я верю, что у нас будет сын… Как мы его назовем? – продолжила говорить Елена, все еще надеясь растопить лед в глазах мужа.

– Позже решим. Этот ребенок неразрывно соединит род Басараба и род Корвина, прекрасный союз, которому, наверняка порадуются в Буде.

Женщина закусила губу, едва сдерживая гнев. Слезы сами собой наворачивались на глаза, но она сумела справиться с ними и стремительно покинула комнату. Расплакалась Елена позже, уткнувшись лицом в подушку и дав волю отчаянью.

Дождь тем временем, все так же барабанил по блестевшим от влаги глазастым крышам.

1475 год

Молдова, княжеский дворец в Сучаве, 25 января 1475 года

«Обращаюсь к венгерскому королю и ко всем, к кому дойдет это послание с пожеланием здравствовать. Мы, Штефан Воевода, господарь[34] Молдовы милостью Божьей, обращаемся ко всем, кому пишем, сообщаем, что неверный император турок давно угрожал и угрожает христианскому миру и все его мысли направлены на то, чтобы подчинить и уничтожить христианские страны…»