Исповедь кочегара

Невидимый наблюдатель с удовольствием и лёгкой улыбкой выполнил это опрометчивое желание. Специально для майора Иван не обошёлся дюжиной кабанов, на этот раз он устроил настоящий гон диких зверей. Разгорячившийся майор продолжал разоряться, разбрасывая кукурузу и громко призывать зверьё на тропу кровавой вендетты, даже не ожидая, что противник явится так скоро. Майор замер, замахнувшись очередным початком кукурузы, и ощутил, как под ногами дрожит земля. Он выронил из рук уже бесполезную приманку и бросился к машине за ружьём, но не успел сделать и пары шагов, как из кустов выбежала плотная стая молодняка. Она сбила майора с ног, бодро протопталась по нему и трусливо скрылась. Эта атака в стиле времен монголо-татарского ига — внезапно произвести налёт, нанести максимальный урон и скрыться так же быстро — прошла успешно.

Боль во всём теле причиняла ужасный дискомфорт. Наверняка сломано как минимум три ребра, разодрана кожа на ногах и раздавлено правое запястье, пальцы повреждённой руки отказывались шевелиться. Майор непонимающе поднял голову, выплюнув изо рта многолетнюю листву деревьев, и попытался подняться. Боль пульсировала во всём теле, но дрожь земли стала ещё сильнее прежней, и майор поднялся на ноги. Кое-как он дотянул своё тучное тело до автомобиля, достал ружьё и начал попытался зарядить его. Но тут кусты захрустели, и на свет выбежал очередная партия кабанов. Горе-мститель понял, что не успеет с помощью одной руки зарядить оружие, бросил ружьё и штопором запрыгнул в салон автомобиля. Но захлопнуть за собой дверцу он не успел, так как двое поросших грубой щетиной кабанов, словно по приказу, схватили человека за ноги и потянули в разные стороны. Крик майора глухо вырвался из горла, а дикие свиньи, пригубив человеческой крови, окончательно взбесились. Из свиных рыл клубилась кровавая пена, жуткое хрюканье было булькающим и громким, оно походило на чавканье самого чёрта.

В это время ниву окружало около полусотни лесных вепрей. Все сдержанно ждали, когда основное блюдо будет подано. Ночной ужин начинал затягиваться, основное блюдо упорно не желало сдаваться, поэтому на помощь двум добытчикам пришло ещё двое кабанов, но немного поменьше первых. Давление на нижние конечности майора удвоилось, он это ощутил и просто-напросто сдался.

Майор по жизни был слабым человеком, несмотря на свои внушительные размеры. Борьба и соперничество не являлись его коньком.

Его отличало от всех то, что он либо безоговорочный лидер в определённом вопросе, либо, даже не пытаясь составить конкуренцию, с самого начала сдаётся и отходит в сторону. Так вышло и здесь. Несмотря на то, что на кону этого состязания стояла его собственная жизнь, майор сдался и позволил кабанам вытащить себя из машины. Звери не желали трапезничать в кромешной тьме лесной ночи и вытащили его на свет включенных фар.

Челюсти разжались, ноги майора кровоточили, но были свободны.

Уже давно протрезвевший служитель порядка поднял взгляд, оглянулся на триста шестьдесят градусов и увидел один из самых страшных кошмаров любого грибника или просто лесного гостя. Дикие звери окружили свою добычу плотным кольцом и замерли. Лишь чавканье глупого молодняка кукурузными початками нарушало тишину этой страшной сцены.

Майор не знал, как вести себя дальше. Шанс на спасение равнялся твёрдому нулю. Если бы его окружили люди, то было бы понятно, что они дают жертве шанс на последнее слово. А в случае со зверьём возник здравый вопрос: чего они ждут?

За ночным действием с крыши грузовика наблюдал Иван, и ему показалось, что сейчас самое время добавить в данную ситуацию некую изюминку в виде музыкального сопровождения. Сначала невидимый наблюдатель подумывал воспроизвести какую-нибудь агрессивную песню в стиле «Brutal», но эта идея показалась банальной, и он остановился на более облегчённом варианте с классическими инструментами, такими как виолончель, но нестандартным их использованием. Группа исполнителей была выбрана, осталось выбрать песню.

Так как тексты в песнях, в основном, отсутствовали, Иван выбрал песню по названию, которая идеально вписывалась в сегодняшнее мероприятие. «Apocalyptica — Inquisition Symphony».

Первые звуки зазвучали в лесном воздухе. Немая сцена продолжалась. Иван перебирал пальцами рук невидимые струны, а также медленными движениями выписывал воздушные кренделя, воображая себя накрахмаленным дирижёром. Демону не хватало только одного — независимого зрителя, такого как Кай, который мог бы по достоинству оценить зрелище. Качественно подобранная музыка, — это как соус, удачно сочетающийся с изысканным ресторанным блюдом, и с этим сложно не согласиться.

Напряжение нарастало, майор почувствовал, что звери напряглись и вот-вот нападут, но что-то их сдерживало. А сдерживало их лишь одно — больной перфекционизм щегольского демона. Он лично тормозил их до определённого момента, до нужного места.