Исповедь мотылька

— Чтобы не причинять мне боль, он старался подвести меня постепенно — то есть в первый день входил совсем чуть-чуть, пока я не скажу, что мне больно, на следующий день немного глубже и так далее. То есть, секса как такового с настоящим лишением девственности у нас все никак не получалось.

Причем он не особо заботился об обстановке, еще о чем-то… Как-то все происходило ни к селу, ни к городу… Ну, а тот самый «первый раз» был у меня дома, что само по себе неприятно, потому что дом у меня сумасшедший — в любой момент кто-то может прийти, заглянуть, и для всяческих эротических игр там вообще не место. Но ему было наплевать, а я под его напором отступила.

Так вот — я ничего не почувствовала. Ни боли, ни крови — ничего не было. Никакого удовольствия тоже. Даже какого-то волнующего чувства от осознания того, что я теперь женщина. Ничего. Он вошел в меня, сделал несколько движений, удивленно спросил — тебе не больно? Я сказала, что нет. Он предложил переменить позу. А в этот момент домой пришла мама. Мы поспешно натянули штаны (так как были почти одеты, да и вообще все происходило на маленьком неудобном диванчике) и вышли из комнаты, стараясь сделать вид, что просто болтали…

Вот, собственно и… Вообще, тот первый опыт оставил неприятный осадок в моей душе. И тот молодой человек тоже. Он создал во мне очень много психологических барьеров, каких-то комплексов, страхов. Я, конечно, понимаю, что они существуют лишь на уровне подсознания и вызваны ассоциациями из прошлого, но преодолеть их не могу. Пока. Каждый раз что-то внутри просто выворачивается… Наверное, поэтому я с тех пор больше ни с кем не встречалась.

— Мда. По сравнению с этими историями мальчиков-пикаперов… Так недолго и правда подумать, что уж лучше бы с ними… А давно это было?

— Что именно? Расстались мы с ним где-то полгода назад. Секс был чуть раньше.

— Лель…не хочу чтобы мои слова прозвучали банально. Просто поверь мне, хорошо? Говорю это искренне. У ТЕБЯ ЕЩЕ ВСЕ ВПЕРЕДИ! Все самое лучше, самое приятное, самое светлое… Не переживай и не думай ни о чем, ладно? ВСЕ ЕЩЕ БУДЕТ!

— Спасибо, Насть! Я и сама хочу в это верить.

Мы еще несколько минут посидели в тишине. Почему-то в такие моменты хочется сказать так много, но не получается. Слова становятся какими-то шершавыми и неудобными. Ими все равно не передать всего того, что на душе…

И снова я первая нарушила молчание:

— Лель, а ты ведь общалась с этими парнями, да? Ну, с пикаперами? Когда статью писала?

— Да. Некоторых даже знаю в лицо. И на сайте о них многое читала…

— Я тоже хочу познакомиться с ними. Пообщаться, узнать побольше, понять что они за люди. А то так и буду блуждать в потемках.

— Насть, ты… хорошо подумала?

— Да.

— И как ты хочешь с ними познакомиться?

— Для начала — заочно. Собрать побольше информации и т. д. Подготовь мне небольшое досье на каждого, с кем ты общалась. Какой человек, что из себя представляет, какое у тебя впечатление сложилось о нем. Хорошо?

— Ладно, мне не сложно. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь…

ГЛАВА 3

Скажите, что вы делаете утром, чтобы придти в себя? Долго трёте глаза? Умываетесь холодной водой? Трясёте головой, пытаясь привести мысли в порядок?

Господи, да откуда же там взяться мыслям, если вчера полночи ты тихо напивалась в одиночку, как последний алкоголик, а сегодня боишься даже подойти к зеркалу? Там с утра такие ужасы показывают… А если еще и улыбнуться! О, боже…

Нет, подруга, пора тебе заканчивать с мартини по вечерам. Хотя глотать собственные слезы тоже не намного лучше. Но от них хоть потом голова не болит…

А порой лучше чтоб болела! Тогда в ней не остается ни одной мысли. А тебе того и надо. Потому что жить с этими мыслями просто невыносимо. Потому что ты в сто тридцать восьмой раз называешь себя безвольной тряпкой, кричишь себе: «Хватит об этом думать!», но это не помогает. Потому что вновь и вновь накатывающие воспоминания отзываются в твоем сердце щемящей тоской, и ты уже ни чем не в состоянии заняться, ничего не можешь делать, разве что кидаться на стенку в бессильном исступлении. Даже просто сидеть на месте уже невыносимо, хочется немедленно что-то изменить, поправить, вернуть на свои места. И в то же время с убийственно-трезвой отчетливостью ты понимаешь, что изменить что-либо уже не в силах. Как бы ни старалась. И остается только тихо всхлипывать, роняя слезы в бокал с мартини. И, прихлебывая этот коктейль из собственных слез вперемешку с алкоголем, повторять бесконечное: «Ну почему я, почему это со мной, почему все так, почему, почему? Почему-у-у-у….»

Неужели и правда во всем виноват тот мальчик-романтик? Точнее, мое к нему отношение. Точнее, я сама во всем виновата. Только вот признаваться в этом очень уж не хочется.

Неужели и правда наша жизнь построена по принципу бумеранга? И причинив кому-то боль (пусть даже нехотя, невольно, не желая того), ты обрекаешь себя на ответные удары в течение жизни? И если ты была жестока с чьими-то искренними чувствами, то — будь готова, милая, к тому, что кто-то так же поступит с тобой? Черт побери, ну почему-у-у…