— Но в последнее время, она стала меняться, — я покивал своим мыслям. — Правду говорят, деньги и власть, портят человека. За последние полгода, она ни копейки не дала использовать мне на новые идеи. Зато три машины сменила. Я молчал, понимал, что это хреново, но ведь не я же хозяин. В долю она меня так и не взяла. А эти штрафы!
— Да уж, — пробормотала Юля, вспоминая новую систему наказаний для сотрудников «Изумруда».
— Да и хрен с ней, с долей. Это ее дело, в конце концов, — махнул я рукой. — Раньше она без проблем могла совета у любого из нас спросить! А сейчас почему-то не считает возможным разговаривать с персоналом. Так и говорит — персонал. Не люди, не девочки, не гребаные работнички, в конце концов. А так, презрительно, персонал.
Я перевел дух.
— А потом вот это. Вызвала к себе, — я потер висок. — А я вдруг увидел перед собой этакого старого подлеца. Прожженного дельца, для которого чувства, отношения, все человеческое, короче, лишь факторы, мешающие или помогающие делать деньги. Деньги, значки долларовые, я увидел в ее глазах! В общем-то, тогда я и понял, что все.
Я отвернулся от обрыва.
— А потом она и говорит, — мои губы непроизвольно вздернулись в оскал. — Надо одну бабу уговорить. Как ты умеешь. Мужик у нее в Госкомимуществе сидит.
И замолчал, вновь переживая этот момент.
— И что ты сказал? — тихо спросила Юля, когда пауза затянулась.
— Ушел, — ответил я. — Просто встал, сказал, что она хреновый сутенер и вышел.
Мы помолчали.
— И что ты дальше делать будешь? Куда пойдешь? — спросила Юля, наконец.
— В армию, — ответил я. — Уже повестка на руках.
Юля вздохнула. Мы постояли еще минут пятнадцать, глядя на простор, открывающийся с этого обрыва.
— Просьба у меня есть, — сказал я.
— Какая? — спросила Юлька, повернув голову в мою сторону.
— Давай до моста, кто вперед? — ответил я, чуть улыбаясь. — А то мне скоро служить, а после, может и не с кем будет так прокатиться. Если не боишься, конечно.
— Я!? — воскликнула Юлька. — Ну ты напросился!
Ее мотоцикл взревел.
— Учти, выиграю я, приз возьму натурой! — выкрикнула весело Юлька и показала три пальца. — Три раза!
— Заметано! — хохотнул я, садясь в седло. — А если я?
Мой мотоцикл тоже рыкнул.
— Ну, тогда ты возьмешь натурой! — лихо улыбнулась Юлька, одевая шлем.
Мы выехали на дорогу, Юлька показала большой палец и ткнула на едущую навстречу машину. Понятно, как поравняется с нами, стартуем. Я кивнул, тоже показал большой палец.
В душе привычно поднимался азарт. Губы сами растягивались в улыбку. Машина все ближе. Юлькин байк взрыкнул, будто нервничая. Мы с Юлькой переглянулись. Ее глаза смеялись.
Вот грузовик подъехал, вот коснулся капотом незримой черты. Поехали!!!
— Этим ты зарабатываешь? — спросила Марина, заглядывая через плечо.
На экране компа выстроились строки кода. Я кивнул.
— И что это? — спросила девушка. — Игра?
— Нет, — рассмеялся я. — Смотри.
На экране развернулась страница сайта одного журнала. Честно говоря, мне нравилось работать для этих ребят. Не это скучное и пестрое нечто, для очередного «Шопа».
Журнал назывался «Странник». Я честно говоря, пока делал, сам увлекся содержимым, которое мне предоставили для примера, чем будет наполняться сайт.
Путешествия, загадочные явления, всякое непонятное, необъяснимое, потустороннее. Причем не где-то там, далеко и за морем, а здесь у нас. И даже не в России, а конкретно здесь, на Урале.
Ушел в работу с головой, старался, как мог. Как в старые добрые времена. Не замечал времени и если бы не Маринка, помер бы прямо здесь, на клавиатуре.
— Красиво, — протянула Марина, увидев мое творение.
Я улыбнулся и воровато протянув руку к тарелке с пирожками, стянул тихонько один.
— Вкусно! — прокомментировал я, откусив.
— Ой! Ешь, конечно! — спохватилась Марина и поставила передо мной тарелку и кружку.
— Это, как ты наверно поняла, сайт, — прокомментировал я увиденное ею. — А то, что ты видела до того, это код для машины, чтоб та понимала, а что ей собственно, рисовать на экране.
— Понятно, — Марина покачала головой. — Ты есть-то, нормально будешь? Или опять только пирожки?