Исповедь Зеленого Пламени

«Карр!» — раздалось в ответ. «Кьяррр меррртва! Мерррртва!» И с этими словами порождение кошмаров кинулось мне в лицо. Я отступил, сошел с Серебряной Струны и упал на колени в снег. Птица с лицом Райнэи ударила меня крыльями по голове — и дальше пустота…

Лугхад замолкает, пытаясь справиться с дрожью. Мне тоже не по себе — я как наяву представила все, о чем Он рассказывает…

— То, что было потом, я помню как в тумане — разум мой был мертв тогда… Я шел назад в Каэр Мэйл, возвращался по Черным Шрамам туда, откуда не бегут. Грязная птица в венце страшного света сидела на моем плече, и из глаз моих струился холод небытия… Я снова шел, не таясь и ничего не чувствуя, через города в кольце распада, и любой, завидев меня, убегал прочь с криком ужаса — я казался им вестником Бездны, я и был в тот миг порождением Тени…

Так вернулся я к подножию Каэр Мэйла, и у ворот города злобная птица сорвалась с моего плеча и с издевательским хохотом растаяла в небе. Я снова был свободен, но в памяти моей зияли провалы (хотя кое-что я все же сумел не забыть), а в душе прочно поселилось отчаяние — я больше не верил в спасение и в победу Света. И когда не стало злобной воли, пленившей меня, я без сил упал лицом в выжженную траву на склоне. Если б я мог, то заплакал бы — но я никогда этого не умел. И так я пролежал не знаю сколько, а потом встал и вошел в Каэр Мэйл, чтобы стать для него Лугом Безумцем, певцом непостижимого…

И снова Он умолкает. А я смотрю не на Него — на Лоти. Что происходит сейчас в ее душе? Не вступила ли в ней эта новая правда в страшную войну со всем предыдущим смыслом ее жизни, с верой в истинную Королеву и прежние времена? Ибо когда Он вот так вспоминает — не поверить невозможно.

— Что тогда творилось со мной, сейчас уже трудно представить. Тебе знакомо состояние, когда не можешь быть с кем-то, но еще больше не можешь — без него?

— Знакомо, — отвечаю я, стиснув зубы.

— Через месяц после неудачной попытки бегства я и сотворил первую из пяти Смертных Печатей…

— Это был танец Черной Луны? — перебиваю я с дрожью.

— Нет, Смерть Огня была второй, только второй. А первую — Смерть Воды — ты еще не слыхала… — и вдруг, резко приблизив свое лицо к моему: — Хочешь — здесь и сейчас?

Глаза в глаза…

— Да — хочу!

Тишина повисает над поляной, обласканной осенью. И в этой тишине тот, кто еще два часа назад звался Лугом Безумцем, а теперь вспомнил себя настоящего, словно в первый раз касается струн…

Волны ли тревожно бьются о берег, вторя аккордам, или это кровь пульсирует у меня в висках? Вот… еще… да это же именно та песня, что пригрезилась мне в Башне исступленной ночью, когда Хозяин бросил на меня Храниэль, а сам скрылся неизвестно куда! Да, я узнаю ее!

Его голос вплетается в мелодию — и я, не в силах просто слушать это, срываюсь с места, еще успев заметить вспышку испуга в глазах Лоти — а потом она срывается за мной! Полностью отдавшись неистовой мелодии, кружимся мы вокруг костра, словно повторяя своим танцем то, о чем Он поет:

И битва была, и померкло светило

За черной грядой облаков…

«То брат мой явился на зов…» Неужели и вправду это был Его зов в ту далекую ночь? Немыслимый, сквозь миры и времена дошедший до Башни Теней, как свет очень далекой звезды, и случайно попавший в резонанс со мной, которая тоже причастна Огню и тоже медленно умирала оттого, что — не вместе?!

Но как бы то ни было — Он позвал, и я явилась. Я отозвалась на молитву того, кто молился МНЕ…

…по ветрам осенних бурь…

Лоти уже отбежала в сторону, почти упала, ибо не может непривычный человек выдержать так долго в таком темпе — и снова это странно соответствует словам песни. Нет, я-то не упаду… хвала небесам, это все же конец, Он завершает песню тающим аккордом и сам роняет гитару…

В глазах его застыл осторожный вопрос: ну как?

— Вроде бы ничего не случилось, — с трудом выговариваю я, опускаясь рядом. — Мироздание не рухнуло, солнце с неба не упало… но, по-моему, могло и упасть. Ты, это, осторожнее в следующий раз при простых смертных!

— Только так, только такими словами я мог выразить то, что рвало тогда мою душу на части! А потом, за каких-то полгода, пришли и остальные четыре. И веришь ли, я сам их смертельно боюсь. Райнэя добилась своего! Боль сделала то, чего не могли сотворить ни любовь, ни страх — в моих руках оказалось сверхоружие, сверхзаклятие для Тени. Наверное, если спеть их все пять в нужном порядке, они способны убить все живое в любой душе…

Я содрогаюсь. Похоже, что тут Он абсолютно прав.

— У тебя есть оправдание: ты не ведал, что творил.

— Да нет, наверное, даже ведал. Иначе — почему Смертных Печатей Камня и Жизни не слышал еще ни один человек…

— Разве? Ты ведь пел мне Смерть Зеленой Стихии тогда, в первую ночь, когда было затмение…

— Но ты же не человек, — произносит он просто и спокойно. — Ты Королева. И то, что ты пока не знаешь, что значит быть Помнящей, не меняет ничего.