Исповедь жертв (СИ)

«Проклятье если это сон, то он чертовски похож на правду», — подумал про себя детектив.

Как только чернокожий амбал уселся за стол, будто по дуновению ветра призрачная мебель и массивный персонаж испарились. Алекс закрыл веки и не хотел открывать их, в страхе перед новой волной галлюцинаций:

«Да что же это творится с моим мозгом? Теперь официально можно сказать, что я свихнулся… Черт! И привидится же такое…»

Открыв глаза, его страхи не оправдались — охранник прошелся по отлаженному маршруту вдоль выдвижных дверей в палаты, все так же постукивая дубинкой по руке, температура приравнивалась к комнатной в районе восемнадцати градусов по Цельсию, никаких покойников и признаков потусторонних сил. Охранник остановился у решеток:

— Тебе что, приятель, холодно?

Если присмотреться, то медбрат психиатрической лечебницы, походил на только что увиденного призрака, по крайней мере комплекцией телосложения и цветом кожи. Но этот был жив, миролюбив и даже в глазах читалась доброжелательность, на безымянном пальце левой руке, которой он держал дубинку, поблескивало обручальное кольцо.

«Милена… — подумал он про себя. — А я хотел ей сделать предложение…»

Заметив, что охранник все еще ждет ответа, детектив отогнал мысли и коротко ответил:

— Спасибо, все отлично. Хорошо, — так же дружелюбно ответил медбрат и продолжил обход.

«Нужно что-то делать…», — только и промелькнуло в голове заключенного. Затем он укутался в одеяло и, повернувшись в сторону стены, попытался заснуть, понимая, что это не последняя подобная ночь.

Глава 14

— Чаки!!! — весело прокричал Митч. — Сукин сын, только из-за тебя я еще не уволился, так как обожаю слушать твой бред про мертвецов.

В подвальном помещении у коронера было, как всегда прохладно и пахло формалином. Худощавый эксперт потягивал сигарету марки «Camel» и даже не повернулся в сторону лейтенанта, хотя обращение полицейского эхом разнеслось по мрачному помещению. Аккуратностью эксперт явно не обладал, впрочем, как и Митч. На его столе были разбросаны какие-то бумаги, пищевые обертки от «Макдональдса» и «KFC», недоеденная шоколадка «Пикник», ручки, карандаши и пепельница, хотя судя попеплу на всем столе, казалось, что он не сильно в ней нуждается.

Чего надо, жиробас, — грубовато сказал Чаки. — Скажу сразу — я не в настроении — вчера просадил половину зарплаты. Надеюсь на шлюх и текилу? Ты слишком хорошо меня знаешь, сукин сын.

Алекс, Митч и Чаки устроились в департамент полиции в одно и тоже время — это объединяло их еще больше, и бесспорно — каждый из них был асом своего дела.

Курт, — обратился лейтенант к новому детективу. — Это Чак Коул. Самый лучший коронер в этом проклятом городе. Но в тоже время самый редки засранец с тяжелым характером.

Коронер повернулся и, слабым поднятием руки с зажатой сигаретой, поздоровался с полицейскими. Первое, что заметил детектив во внешности судмедэкспера ни его худощавое лицо, изрезанное морщинами в столь молодые годы, и даже ни его высокий рост, заметный даже когда он сидит. Самым заметным были очки с толстыми линзами в черных широких оправах.

А я думал ты пришел вернуть мне пять баксов за бой Флойда Мейвезора и Мэнни Пакьао. Никогда не доверял узкоглазым, и тут не нужно было изменять принципам, — выдержав паузу, Томсон добавил. — Черт бы их побрал. Ходят слухи, что ты выбирал жертв для Фитцжеральда, а он их выслеживал по ночам, — усмехнулся коронер. — Почему тебя еще не привлекли, как соучастника? Хреновый из тебя сыщик. Да и шутки не очень. Да? А мне нравится. Я ее неделю готовил, пока изучал покойников, — видя, как выражение лица лейтенанта изменилось, он спросил. — Как он? Пока не навещали. После тебя поедем. А пока… Нужно твое экспертное мнение.

Они вошли в небольшую комнату, выложенную белым кафелем. На четырех столах лежали покойники, накрытые белой скатертью.

«Никак не привыкну к таким местам. Подавляющая энергетика стен. Чувство безысходности. Могу поспорить, что именно здесь находится портал в чистилище. Перенесенное тело прощается с душой не в момент смерти, где-нибудь на пустыре или в своей теплой кровати. Душа уходит в небытие на столах у коронеров и патологоанатомов…», — подметил про себя Брэдли.