Испытание на прочность

Ничего, сгруппировалась кое-как, даже смогла взять медхеровину так, чтобы держать незаметно. Но и это было лень. Хотелось разжать руку и не заморачиваться. Однако Этот ее взбадривал. Когда он шевелился, она вспоминала, что он пидор. Самый главный здешний пидор. Король пидорюг.

Потом он к ней подошел, пощелкал пальцами перед глазами:

— Мы спокойны, правда ведь? Чего бы нам волноваться. Прекрасненько, милая. Идем.

Он отстегнул ее, помог встать на ноги, а затем взял за плечо и повел в книжный шкаф, прихватив со стула небольшой рюкзак.

Айрин даже не удивилась. В шкаф, так в шкаф. В руке очень мешалась железная хня. Снова захотелось ее бросить. Но тут король пидорюг погладил Айрин по голове. Она задумалась. И решила, что пока не будет бросать. Хоть и очень хочется. Но не будет.

— Сокровище мое, — ласково прошептал Этот и открыл дверь шкафа вместе с самим шкафом. Просто взял и будто отодвинул, как створку.

Вялое любопытство шевельнулось в голове, потому что впереди оказался короткий коридор. Не белый, как все здесь, а серый — бетонный. И очень узкий. Да к тому же еще темный. Впервые свет не резал глаза. Коридор заканчивался серьезной металлической дверью с большой ручкой-колесом.

Пидарас, не теряя времени, взял из узкой ниши в стене длинную палку, несколько раз согнул ее и разогнул. Палка начала светиться. Айрин вяло решила, что это глюки. Но Этот подтолкнул ее вперед, а следом шмыгнул сам. Закрыл шкафодверь, подошел к металлической с рулем и живенько так его покрутил.

Тяжелая створка медленно, без скрипа открылась. За ней в неярком свечении мудацкой палки стал виден короткий узкий туннель. Шага три, не больше, в длину и меньше шага в ширину. Заканчивался он точно такой же дверью с ручкой-колесом.

За спиной Айрин тихо закрылась дверь, ведущая обратно в кабинет. Рядом засопели. Доктору-ебанько, пухлому и отожравшемуся, в таком загоне было тесненько, чтобы протиснуться к следующей двери, ему пришлось пройти мимо Айрин впритирку, но он все равно был доволен, даже хохотнул:

— Идем, милая, идем. Нас ждет бессмертие.

Хуй ты угадал. Пидрила!

Айрин дала ему просочиться вперед, неспешно подняла и опустила руку, втыкая острую штуковину пидарасу в основание шеи. Медхеровина вошла на удивление легко. Руки, словно вспомнив былое, сами (Айрин бы не сообразила) выдернули оружие.

Мудак потрясенно развернулся. Зенки у него чуть не выпрыгнули от удивления, так ошалело он пялился на Айрин. Но все же это был очень тупой пидарас, потому что сперва он схватился за шею и только потом начал шарить на поясе.

Дебил. Обдолбанная противница, и то была быстрее и соображала лучше. Ее руки продолжали жить своей жизнью: развернули заточку на прямой хват, после чего она навалилась на короля пидарасов и снова ударила, воткнув медхреновину по рукоять между ребер, и, расшатывая рану, выдернула. Отчаянный бабский визг Этого на короткое время отрезвил Айрин, сердце у нее забилось быстрее — видимо, чужие страх и боль помогли преодолеть действие наркоты. Последний, третий, удар Айрин нанесла, уже полностью владея и своим телом, и своими мыслями. Точно в сердце. Мудак сразу же затих, а вспышка взбадривающей ярости погасла. Накатила дикая лень. Айрин отошла на пару шагов от Этого и легла на холодный бетонный пол. Надо было поспать. Под приглушенный вой сирены она отрубилась.

Когда немного пришла в себя — безразличие отступило, осталась только вялость. Она подобрала валяющуюся на полу светящуюся палку, вытерла ее о рубашку дохлого урода, после чего все так же вяло его обыскала. Нашла пистолет за поясом штанов, а в рюкзаке на самом верху — небольшой чехол с хирургическими инструментами.

Затем Айрин снова повело, накрыло, и она отключилась. Когда очухалась, подобрала чехол из рюкзака, выдернула заточку из пидора, прихватила пистолет и, наконец, пошатываясь, побрела вперед. Еле хватило сил повернуть ручку-руль. Но ничего, справилась. За дверью оказался длинный темный туннель, показавшийся бесконечным.

Шла она долго, сирена уже смолкла, тишину нарушало только эхо шагов. Хотелось пить. Руки и ноги были тяжелыми, плохо подчинялись. Но Айрин упрямо не желала останавливаться, брела, кусая губы и ругаясь про себя, потому что вслух не могла — в горле совсем пересохло.

Когда туннель закончился, светящаяся палка едва тлела, выхватывая выход. Айрин села на пол, судорожно вздохнула, а затем запустила едва мерцающей палкой в темноту.

Пидарасы.

Она отдыхала недолго и, наконец, подняла пистолет, делая осторожный шаг вперед.

Подвал. Воняло пылью, но откуда-то тянуло сквозняком.

Медленно, все еще не веря в свое счастье, Айрин пошла навстречу потоку воздуха. Коридор, лестница, пустой проем, заваленный обломками и мусором холл заброшки. Через огромные дыры в стене видно серое небо, пустую улицу, покосившийся фонарный столб, дом из красного кирпича.

Пробираясь через обломки, девочка шла навстречу этому небу, этому воздуху, пахнущему бетоном и пылью, этому дому. Навстречу свободе.

…Ита судорожно вздохнула и проснулась, не понимая, почему ее руки вместо оружия яростно стискивают мокрую от пота подушку.