Испытание на прочность

— Прекрасно! — Эйнар довольно улыбнулся и вернул разговор к изначальной теме. — Так что же убивает все живое в окрестностях лаборатории Зета, если не вирус?

— Если Дерек не изобрел мифические лучи смерти или еще что подобное, — хохотнул Говард, — то это могут быть только наниты. Правда, я не понимаю, каким образом наниты проходят любую защиту, но эта область науки до сих пор терра инкогнита. А потому иной раз открывает весьма интересные возможности. Дерек же, как ни крути, сначала — гений, и только потом — садист и урод.

— И?.. — поторопил его Эйнар.

— И я добавил в кровь Иты несколько культур нейтральных нанитов, которые светятся в ультрафиолете. Как быстро они были уничтожены, ты видел своими собственными глазами. После этого я изучил кровь твоей спутницы и выяснил, что нанитов в ней — примерно как лейкоцитов. А потом они исчезли — самоуничтожение.

— То есть можно просто перелить ее кровь мне? — уточнил собеседник, явно обрадованный, что проблема может быть решена столь простым способом.

— Можно. Конечно, можно. Если жить надоело — хоть сейчас, — кивнул ученый.

— У нас совместимые группы, — сказал Эйнар.

— М-м-м… — протянул Говард. — И ДНК идентичные? Потому что большая часть ее нанитов настроена строго на ее ДНК, так что, если тебе перелить ее кровь, словишь такой букет аутоиммунных заболеваний, что сможешь заявиться в какую-нибудь книгу рекордов. Если успеешь… Ладно, не будем отвлекаться. Хорошие новости тоже есть. В крови Иты я обнаружил еще и нейтральные наниты, которые как раз выявляют и уничтожают посторонние наниты. И вот этих нейтралов я могу отфильтровать, их-то мы и сможем тебе ввести. Надо будет еще поэкспериментировать, так как у меня есть подозрение, что получится стимулировать их генерацию и ускорить процесс накопления.

— Не зря я на тебя вышел, — удовлетворенно кивнул Эйнар. — Не было мысли вернуться в «Виндзор», сдав нас тамошним суровым ребятам?

— С чего ты взял, что я из «Виндзора»?

— А у кого еще тогда были специализированные киборги для работ в зоне биологической опасности? Уж точно не у «Амилайта», они восемь лет назад и боевых-то нормальных делать не умели.

— Да, прокололся, — Говард, похоже, не был разочарован. — Мысли были. Но возвращаться несотрудником-один туда, где раньше ты был высшим — не здраво. Старые враги никуда не делись, а вот возможности… И нет, сдавать вас в другую корпорацию я тоже не стану. Сам знаешь, несотрудник-один — это или полное подчинение высшему, или разменная фишка в играх высших же. Сдав вас, я сам проживу не больше четырех лет. И то в лучшем случае. Так вот, если мои расчеты и предположения неверны, — ученый откинулся на спинку дивана, — ты умрешь. Значит, сработают все твои закладки. А это будет вовсе не тот результат, к которому я стремлюсь. Потому сейчас к нам присоединится спец по безопасности, и мы все вместе будем очень крепко думать, как обеспечить вам отход, а нам — гарантии неразглашения нашего местонахождения и каналов связи, в случае, если я окажусь не настолько гениальным, как мне бы хотелось.

— Зови. Нам тоже нужны гарантии, что не будет подстав, — кивнул Эйнар. — Я, конечно, уважаю ученых, но хитрожопых среди вас куда больше, чем среди обычных людей.

* * *

Когда наступила пауза, Ита перехватила взгляд Эйнара и дождалась кивка.

— Похоже, пока не нужно звать безопасника? — угадал Говард. — Или он может выслушать?

— Не знаю, — задумчиво сказала девушка и протянула ученому свой коммуникатор, в блокноте которого были записаны всего два слова на латыни. — Можешь перевести?

Профессор посмотрел на надпись, потом на Эйнара:

— Это что? Тест на профпригодность?

— Нет, — совершенно серьезно ответил рейдер. — Просто Ита вспомнила эту надпись, но что она означает, мы не знаем. Программными переводчиками с латыни мы не озаботились, а нарушать режим инфомолчания не стали. Поэтому спрашиваем у тебя.

Проф смерил рейдера внимательным взглядом:

— Все интересней и интересней. Ты не знаешь латынь, но при этом ее определяешь.

— Гадай, — Эйнар улыбнулся, — все равно правду узнаешь, только когда ее можно будет сказать. Так что за надпись?

Говард посерьезнел и посмотрел на Иту:

— Где ты это видела?

— На чехле, в котором лежали хирургические инструменты Дерека. Дорогой такой замшевый пенал с тисненой надписью внутри, — Ита не отвела взгляда. — Если воспоминание верное.

— И ты не знаешь, что это значит и кто это мог бы написать? — теперь Говард обращался к Эйнару.

— Ну, я не могу знать все.

Ученый еще раз задумчиво осмотрел на экран коммуникатора.

Suum cuique.

Наконец, проф заговорил:

— В переводе с латыни это означает «всякому своё» или «каждому по заслугам». Классический принцип справедливости, известный еще с черт знает каких времен. Фразочке этой больше двух тысяч лет.

— Но не так давно она была размещена над воротами весьма интересного места, — задумчиво произнес Эйнар.

Здесь Ита посмотрела на него с удивлением, однако рейдер легонько покачал головой, мол, позже. Обмен взглядами не ускользнул от Профа.

— Впрочем, я не улавливаю связи между этой древностью и Дереком, — сказал Эйнар.