Испытание на прочность

– В некотором смысле вы правы. Сходство нашего теперешнего положения с тогдашним положением кораблей Осман-паши есть, – легко согласился с Колычевым адмирал. – Сходство, но не полное тождество, Сергей Дмитриевич. И тогда, и сейчас самое важное – комендоры. А если быть точным, их умение вести прицельный огонь по врагу. Не знаю, как вы, а я полностью доверяю своим матросам. Иначе не находился бы в этом месте.

– Значит, до пистолетного выстрела, Павел Степанович?

– Именно, до пистолетного выстрела, – коротко подтвердил Нахимов.

– Какова же будет диспозиция? – уточнил Колычев.

– Прикажите пароходам поднять сигнал «Действовать по обстоятельствам», – ответил Нахимов, не отрывая хищного взгляда от приближающегося врага.

Собираясь атаковать русскую эскадру, корабли противника разделились. Французские корветы устремились на «Париж» и стоявшую рядом с ним «Императрицу Марию», тогда как «Куин» решил помериться силами с «Великим князем Константином», стоявшим чуть поодаль.

Выбирая русский флагманский корабль в качестве главной цели атаки, французы были уверены в своей быстрой и легкой победе над линейными парусниками русских. Французские корабли обладали быстрым ходом, имели сорок две пушки и без особых затруднений могли уничтожить тихоходные русские корабли, хоть те и превосходили их числом пушек. Так считали капитаны «Тулона» и «Ваграма», однако судьба любит удивлять людей различными сюрпризами и парадоксами.

Первой неожиданностью для французов стало положение эскадры Нахимова. Встав на якорь близко к берегу, русский адмирал резко ограничивал противника в возможностях проведения маневра, заставляя атаковать в невыгодных для него условиях.

– Этот Нахимов не так прост, как уверял меня сэр Френсис. Однако хитрость не поможет русской лисе избежать своей участи! – гневно воскликнул командир «Тулона» капитан Блерри, стоя на капитанском мостике своего корвета.

– Господа офицеры, – обратился Блерри к своим помощникам, – нам предстоит на деле доказать русскому адмиралу, что корабли императора Наполеона маневренны, быстры, а их канониры умеют отлично стрелять. По местам! Мы атакуем!

Быстро и уверенно заскользили по морским волнам корветы Второй империи, подобно двум красивым хищным птицам, устремившимся за добычей. Впереди шел «Тулон», за ним, повторяя маневры ведущего, – «Ваграм». Вот они начали сближение, вот во шли в зону огня и первыми начали стрелять по русским кораблям.

Блерри с жадностью прильнул к окуляру подзорной трубы в надежде увидеть признаки своего триумфа, но его ждало жестокое разочарование. Ядра корветов градом падали вокруг русских парусников. Капитан отчетливо видел несколько попаданий французских ядер в носовую надстройку вражеского флагмана, однако того, что ласкает взор военного моряка, – сбитых мачт и пламени пожаров – не было.

Французские корветы еще дважды открывали огонь по эскадре неприятеля, и всякий раз капитан с горечью опускал подзорную трубу: стрельба его канониров с дальней дистанции оставляла желать лучшего.

– Приготовиться к повороту и сближению с противником! – приказал Блерри своему помощнику и, чуть помолчав, ядовито добавил: – Будем надеяться, что канониры правого борта будут более удачливыми в стрельбе по врагу.

– Но это опасно, господин капитан! У русских кораблей хорошие комендоры, – высказал свои опасения первый помощник.

– Ерунда! Их комендоры хороши против медлительных парусников, а против наших паровых кораблей они бессильны. К тому же они явно проспали наше появление, Можерон, – зло молвил Блерри, и помощнику нечего было возразить.

Действительно, по непонятной причине все это время русские корабли молчали. Они упорно продолжали молчать и после совершения французскими кораблями поворота и даже при выходе на новую линию атаки. Адмирал Нахимов беспрепятственно позволил противнику атаковать свои корабли пушками правых бортов корветов.

Торопясь поскорее использовать выпавшую в этом бою фору, французские корветы лихорадочно загремели своими орудиями. Вначале это были дружные пушечные залпы, которые потом зазвучали вразнобой. Комендоры корветов спешили обрушить на врага как можно больше ядер.

Вновь море возле русских кораблей вскипело от падающих рядом с ними вражеских бомб. Однако на этот раз расстояние между противниками значительно сократилось, и результаты стрельбы имперских канониров были иными. От многочисленных попаданий на флагманском линкоре русских вспыхнул пожар, а на втором корабле была серьезно повреждена фок-мачта. Кроме этого, на обоих парусниках был поврежден такелаж, что должно было ограничить подвижность русских кораблей, снимись они сейчас с якоря.

Охваченный боевым азартом, капитан Блерри с радостью наблюдал за языками огня, вспыхнувшего на борту русского флагмана. Как страстно он желал, чтобы рыжее пламя быстро распространилось по вантам и парусам ненавистного корабля, превратив его в могучий костер посреди моря! Однако его надеждам не суждено было сбыться. Яростно начав свою демоническую пляску, огонь на борту «Парижа» стал быстро слабеть и хиреть, а затем и вовсе погас.