Испытание на прочность

За этот бой полковник Попов был произведен государем в генерал-майоры и награжден орденом святого Георгия третьей степени. Командующего Крымской армией Горчакова награды также не обошли стороной. За умелое руководство армией князь был награжден орденом святого Владимира второй степени, чем Михаил Дмитриевич остался вполне доволен. Самого Ардатова царь удостоил более скромной награды, ордена святой Анны первой степени с мечами.

Однако весть об этом не застала графа в Бахчисарае: он покинул войска на другой же день после освобождения Евпатории из-за срочного известия, пришедшего из Азова с фельдъегерем. Там были собраны и приведены в полную готовность семь пароходов, реквизированных Ардатовым у волжского купечества и в разобранном виде переправленных на Дон. Вернее сказать, в разобранном виде туда были доставлены паровые машины, а сами пароходные остовы были переправлены волоком через Маныч, древнее гирло между двумя великими русскими реками.

Имея удачный опыт по использованию пароходов в качестве брандеров, Ардатов страстно желал повторить его против вражеского флота. Находясь зимой в Петербурге, он имел возможность общаться с офицерами Балтийского флота, тщательно отбирая из них кандидатов в экипажи брандеров. Отбор этот строился исключительно на добровольных началах – это было главное кредо Ардатова. К его удивлению, желание принять участие в столь опасном, но очень важном деле изъявило множество моряков. Все хорошо знали, что Ардатов полностью исполнил все взятые на себя обязательства по отношению к семьям погибших, и потому были готовы рискнуть собой без всякой оглядки.

Граф так страстно отнесся к этому проекту, что экипажи кораблей были сформированы в марте и уже с апреля находились в Азове в ожидании прибытия волжских пароходов. Без всякой раскачки они принялись проводить испытания своих кораблей, тщательно изучая их особенности и всячески приспосабливаясь к ним. Пароходы можно было использовать уже в начале июня, но вся загвоздка заключалась в оснащении брандеров. Готовя новое нападение на вражеский флот, Ардатов категорически настоял, чтобы все пароходы были оснащены исключительно шестовыми минами, которые лучше всего наносили смертельные повреждения любому кораблю, паровому или парусному. Из-за особенностей русского снабжения доставка мин в Азов задерживалась, и намертво прикованный к Севастополю граф мог только метать бумажные молнии, грозя ужасными карами виновникам задержки.

После отражения вражеского штурма Ардатов моментально занялся нуждами своих брандеров, и его появление в Азове сразу дало нужный результат. Брандеры получили мины в нужном количестве, и командир отряда, капитан второго ранга Колотовский, отрапортовал графу о своей скорой готовности прибыть в Керчь. Здесь, по мнению Ардатова, брандеры должны были оставаться до прибытия второй части отряда, десяти других пароходов, экипажи которых еще только приступали к ходовым испытаниям.

Михаил Павлович спешил в Керчь на встречу с Колотовским и совершенно не предполагал, какой сюрприз готовила ему судьба. Обозленное потерей Евпатории союзное командование решило нанести русским ответный удар, и местом этого удара стала Керчь. За сутки до прибытия русских брандеров в Керчь туда отбыл коалиционный флот, состоявший из одного линейного французского корабля, пяти паровых фрегатов и шести корветов под командованием адмирала Брюа и четырех линейных и десяти паровых фрегатов во главе с адмиралом Лайонсом. Союзники собирались высадить десант под командованием генерала Броуна, в распоряжении которого было семь тысяч человек из дивизии генерала Отмара при восемнадцати орудиях, три тысячи английских пехотинцев из бригады генерала Камерона при шести орудиях и полуэскадрон гусар. Кроме них был еще турецкий отряд в десять тысяч человек под командованием Рашид-паши, которому отводилась чисто вспомогательная роль.

Нисколько не опасаясь противодействия со стороны русского флота, союзники встали у мыса Такиль, выискивая подходящее место для высадки десанта. Все это делалось обстоятельно и неторопливо, отчего высадка пехоты началась в третьем часу пополудни между Камыш-Буруном и Амбелаки.

На берег уже успели сойти шотландская бригада Камерона и турецкий отряд Рашид-паши, когда дозорные, наблюдавшие за горизонтом, заметили пароходные дымки. Это со стороны Азова к Керчи приближался отряд ничего не подозревавшего капитана Колотовского. Отрабатывая навыки атаки врага на море, он вел свои пароходы косой линией, из-за чего они как бы накатывались широкой волной на стоявшие у берега корабли коалиции.

Желая создать для команд брандеров условия, максимально приближенные к боевой обстановке, Колотовский перед выходом из Азова приказал установить на всех кораблях шестовые мины. Единственное, чем не были оснащены корабли брандерного отряда, так это весельными шлюпками, предназначенными для спасения экипажа судна после столкновения с целью. Их предполагалось получить в Керчи после прибытия в порт.