Читаем Испытание Ричарда Феверела полностью

— Как это он смеет сюда ходить! — вскричал Ричард. Однако появившийся вдали Адриен, вместо того чтобы подойти к ним, направился в обход пруда — так, как будто он ничего не заметил. Крадучись, они уходили, как вдруг он окликнул Ричарда. Потом еще раз. Люси стала просить Ричарда пойти к нему, однако юноша предпочел вызвать находившегося поблизости Тома и послать его вместо себя узнать, что от него хотят.

— А как по-твоему, он увидел меня? Он меня узнал? — прошептала Люси, дрожа от страха.

— Ну и что такого, если и увидел, милая? — сказал Ричард.

— О, если это случилось, любимый мой… не знаю, но у меня какое-то предчувствие. О нем ты мне ничего сегодня не рассказал, Ричард. Какой он? Добрый?

— Добрый? — услыхав этот простодушный вопрос, Ричард взял ее за руку и крепко ее сжал. — Он любит хорошо поесть; вот и все, что я знаю об Адриене.

Потом он припал к этой руке губами, и поцелуй его замер и длился еще, когда возвратился Том.

— Ну что там?

— Мистер Адриен хочет непременно поговорить с вами, — ответил Том.

— Поди к нему, милый мой! Поди сию же минуту, — просит Люси.

— О, до чего же я ненавижу Адриена! — юноша скрежещет зубами.

— Иди, Ричард! — просит его Люси. — Том, наш добрый Том проводит меня домой. До завтра, любимый мой! До завтра!

— Ты что, хочешь поскорее расстаться со мной?

— Какой ты нехороший! Не надо тебе идти со мной сейчас. Может быть, у него к тебе важное дело, милый. Подумай об этом, Ричард!

— Ступай назад, Том!

Услыхав столь решительное приказание, хорошо обученный Том отходит шагов на десять в сторону и старается на них не глядеть. Потом Ричард поручает ему проводить свою ненаглядную домой. Сердцу этого не выдержать. Ричард кидается к Адриену:

— Зачем это я тебе понадобился, Адриен?

— Что мы с тобой, секунданты, или собираемся сами драться на дуэли, задира ты этакий? — ответил Адриен. — Ничего мне от тебя не надо; хочу только спросить, видел ли ты Бенсона.

— А где это я мог увидеть Бенсона? Какое мне дело до Бенсона?

— Конечно же, нигде — этот старый крот умеет все делать втихую! Мне надо найти его, чтобы он распорядился подать карету леди Блендиш к воротам парка. Я думал, что он попался тебе где-нибудь по дороге — я так неожиданно наткнулся на него в лесу со стороны замка. Что с тобой, мой мальчик?

— Ты видел его там?

— Скорее всего, он выслеживал там Диану. Он усомнился в ее целомудрии, — продолжал Адриен. — Ты что, решил сломать это дерево?

Прижавшийся к кипарису Ричард изо всех сил старался расшатать неподатливый ствол. Наконец он отступился от него и направился к ясеню.

— Ты его погубишь! — вскричал Адриен. — Он уже и так валится. Вот что, спокойной ночи, Ричи. Увидишь Бенсона, не забудь ему все сказать.

В это время широкая тень злосчастного Бенсона заколыхалась на освещенной луною дороге. Мудрый юноша только захихикал и стал обходить пруд, то и дело поглядывая назад.

Очень скоро он услыхал крик о помощи — это было похоже на рев издыхающего в корчах дракона. Адриен спокойно расположился на траве и принялся глядеть на воду. Когда рев этот повторился, отдаваясь вокруг громкими раскатами эха, то вот какие мысли пробудились в голове мудрого юноши: «„Судьба ведет себя с нами, как еврей-ростовщик: она оттягивает предстоящее нам наказание", — говорится в «Котомке пилигрима», или еще что-то в этом роде. Небесам, очевидно, полюбился Бенсон, если его сразу же наказали. Мастер Ричи что порох. У него это, видно, от Граффуда[51]. Кровь-то как-никак сказывается. Наместо припарок ему бы надо «Котомку пилигрима». Завтра нас всех созовут, будет целое столпотворение, и, может статься, всем нам еще придется поехать в город. Что же, совсем это не худо для человека, который столько настрадался от скуки. Бенсон поет: подумать только, старый пес еще дышит! Он воет на луну. Ну что ж, поглядим на нее. Ей-то ни до чего нет дела: Ей все равно: воркуй мы тут, как голубки, или рычи, как стадо львов. До чего же она довольна собой. И надо сказать, что у нее нет предпочтения ни к Бенсону, ни к Купидону. Если бы, например, того и другого высекли, она все так же бы улыбалась. Кто же это все-таки был, ворон или Бенсон? Больше не воет. Притих. Какие-то гортанные звуки: не то лягушачье ква-ква-ква, не то хриплое карканье ворона. Того гляди, он его еще и прикончит. Пора идти на выручку. Спасителю достается больше чести, когда жертва при последнем издыхании, чем тогда, когда он предотвращает катастрофу… Эй, что там такое?»

Мудрый юноша поднялся и неторопливо зашагал к полю битвы, где Святой Георгий тяжело дышал, попирая поверженного Дракона.

— Ба, Ричи! Так это ты? — вскричал Адриен. — Что тут такое творится? Кто это там еще? Черт возьми, да это же Бенсон!

— Заставь эту скотину встать, — попросил Ричард, тяжело дыша и потрясая большим ясеневым суком.

— Как видно, он уже не может, мальчик мой. Что ты с ним сделал?.. Бенсон! Бенсон!.. Послушай, Ричи, дело его худо.

— Все это одно притворство! — диким голосом вскричал Ричард. — Будет он теперь меня выслеживать! Говорю тебе, все это притворство! Поделом ему, шпиону. Пусть встает!

Перейти на страницу:

Похожие книги

В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза
Петр Первый
Петр Первый

В книге профессора Н. И. Павленко изложена биография выдающегося государственного деятеля, подлинно великого человека, как называл его Ф. Энгельс, – Петра I. Его жизнь, насыщенная драматизмом и огромным напряжением нравственных и физических сил, была связана с преобразованиями первой четверти XVIII века. Они обеспечили ускоренное развитие страны. Все, что прочтет здесь читатель, отражено в источниках, сохранившихся от тех бурных десятилетий: в письмах Петра, записках и воспоминаниях современников, царских указах, донесениях иностранных дипломатов, публицистических сочинениях и следственных делах. Герои сочинения изъясняются не вымышленными, а подлинными словами, запечатленными источниками. Лишь в некоторых случаях текст источников несколько адаптирован.

Алексей Николаевич Толстой , Анри Труайя , Николай Иванович Павленко , Светлана Бестужева , Светлана Игоревна Бестужева-Лада

Биографии и Мемуары / История / Проза / Историческая проза / Классическая проза