Испытания

Директора — преемники Матвея Егоровича Шашлыкова, будущие инфарктники, представляли — сначала один, потом другой — обстоятельные объяснения. Писали, что в их школе были случаи только частичных изменений в учебных планах, в проведении некоторых уроков и занятий в группах продленного дня, что вызваны такие случаи похвальным стремлением педагогов, преданных своему высокому призванию, внести нечто свое, продуманное и выстраданное, в организацию учебно-воспитательного процесса, поделиться находкой с коллегами.

Комиссии, удовлетворенные объяснениями, давали благожелательные заключения. Однако новые шашлыковские заявления пошли в еще более высокие инстанции. И все Повторялось заново. Первого преемника Шашлыкова увезли с очередного заседания очередной комиссии в больницу с инфарктом.

Старшеклассники, которым Матвей Егорович на уроке прочитал вместо выдержек из произведений, рекомендованных программой, свои стихи, пока нигде не опубликованные, окрестили эти неизвестные произведения преподавателя «шашлыковщиной». Кличка вызвала новую волну тревожных сигналов, а также инфаркт второго по счету преемника Шашлыкова.

Представители инстанций отнесли инфаркты на счет того, что назначенные один за другим вместо Шашлыкова ответственные работники просвещения были участниками Сталинградской битвы, имели тяжелые ранения и горячий темперамент.

Младенчески-голубые глазки Шашлыкова увлажнялись, а румяные, как в давней юности, щечки несколько бледнели, когда при нем упоминали о тяжелой болезни обоих его преемников. Матвей Егорович говорил, что сражался с обоими бок о бок на Курской дуге.

В коллективе школы № 8, да и в других учебных заведениях района многие считали, что «шашлыковщина» была бы пресечена сразу же после ее возникновения, если бы у первого секретаря райкома партии сохранялся его обычный режим работы. Но Николай Юльевич Латисов был предельно занят подготовкой к Олимпиаде: в районе строились олимпийские объекты.

Наталью Дмитриевну Чекедову «шашлыковщина», о которой она узнала уже после своего назначения на пост директора школы, ничуть не встревожила.

В самом деле, неужели найдется сейчас в Москве, да и во всем Советском Союзе, ах, господи, даже во всем мире, педагог, который не смог бы усвоить таких понятий, как «ассоциативное восприятие действительности», «синтетическое воздействие на органы чувств человека», «гармоническое воспитание детей»?! Эти формулы, пожалуй, звучат как нечто новое, проблемное. Но, в сущности, к ним вполне подходит известное изречение: «Новое — это забытое давнее». Кстати, на Востоке с незапамятных времен применяется это самое синтетическое эмоциональное воздействие на человека средствами искусства в целях сохранения и передачи определенного навыка, например, умения заваривать чай.

Наталья помнила, правда уже смутно, рассказы матери о том, что в Японии, тонкому традиционному умению угощать чаем обучают очень долго. По специально разработанным программам, в которые включены живопись и музыка. Картины известных художников, народные и классические мелодии помогают учащимся зафиксировать в памяти изящные, отточенные столетиями движения талии, плечевого пояса, кисти руки, пальцев.

А знаменитые индийские начальные школы на открытом воздухе, о которых Наталья тоже слышала от матери! Красота природы, дополненная мягко звучащей музыкой, как бы распахивает душу ребенка, способствуя лучшему усвоению, допустим… урока арифметики! Ведь одна из главных целей искусства — гармоничное развитие человека, то есть объединение чувства и разума в его устремленности к знанию!

Надо только Наталье растолковать все это Матвею Егоровичу Шашлыкову, вытащить его из трясины устаревших догм, высветлить его душу ярким огнем высоких задач, и он сам будет ратовать за те начальные небольшие нововведения, которые задумала она, новый директор. Задумала и твердо решила осуществить! Разве не пойдут на пользу детям те же, например, уроки рисования на открытом воздухе, благо Красный Бор рядом?! Разве плохо было бы включить в школьное расписание кроме физкультуры художественную гимнастику?! И разве не укрепила бы здоровья детей вегетарианская столовая?!

Директор Чекедова говорила прямо-таки вдохновенно. Преподаватель литературы Шашлыков слушал, мерно кивая головой.

Наталье все больше и больше нравился сидящий перед ней старичок с младенческим личиком и белыми кудряшками. Особенно обрадовало ее сообщение Матвея Егоровича о том, что он пишет стихи.

— Я в некотором роде рисуночек к теме нашего разговорчика: являю собой соединеньице науки, то есть теории литературы, и искусства! — улыбнулся Матвей Егорович.

— Как интересно! — воскликнула Наталья Дмитриевна.

Ей казалось, что вся ее вдохновенная информация, все ее убедительные доводы проникли вовнутрь Матвея Егоровича через его голубые глазки и розовые щечки.