Испытательный срок

— Ну всё, хватит мне сестрёнку смущать, — покровительственно заявила Оля, словно не она завела весь этот разговор. — Макс, хочешь — завтра с утра можно за черникой сходить.

— Завтра с утра я занят, — с важным видом сообщил Макс и выразительно покосился на Зарецкого. Ярослав словно бы и не заметил; рассеянно глядя в чашку, он размешивал сахар в крепком чае, будто в мире не было занятия важнее. — Но, если вдруг выживу, можем днём прогуляться…

Вечером, сидя у кухонного стола и досуха вытирая свежевымытые тарелки, Оля едва дождалась, пока бабушка уйдёт за чем-то в комнату, чтобы выпалить:

— Ирка, признавайся: что у тебя с Максом?

Ира смыла с блюдца пахнущую лимоном пену и взялась за следующее.

— Сама не знаю, Оль, — вздохнула она. — Он такой… Не может не нравиться. Но мне сейчас немножко не до того.

— В смысле — не до того? — возмутилась сестра, хватая мокрый заварочный чайник и запуская руку с полотенцем в его просторное нутро. — Надо ковать железо, пока горячо! Это ж дело такое, сегодня есть — завтра нет…

— А зачем мне так, если завтра — нет? — возразила Ира. Ей впервые пришла в голову эта мысль.

Оля фыркнула.

— Ну, не знаю, сестрёнка! По-моему, ты капризничаешь. Я на твоём месте…

— …Мечтаешь оказаться, — не выдержала Ира. Очарование минувшего дня стремительно рассеивалось сестриными стараниями. — Оль, не хочу с тобой ссориться. И думать про всё это тоже не хочу. Мы с ним, в конце концов, вместе работаем…

— Ну и что? — запальчиво перебила Оля. — Он же, кроме тебя, вообще ни на кого не смотрит! А хорошие парни на дороге не валяются…

— И верно, — бабушкин голос заставил обеих сестёр вздрогнуть. Олька покраснела до корней волос и принялась усердно тереть чайник. — Иринушка, не спеши с решениями. Такого, может, единственный раз в жизни встретишь, и то за счастье; не пожалеть бы потом…

Ира удивлённо обернулась к стоявшей в дверях бабушке. Это с чего она взялась сватать Макса старшей внучке? Олька — понятно, та безнадёжно очарована молодым контролёром, но бабушка-то…

— Я и не спешу, ба, — вздохнула Ира, вытаскивая из груды грязной посуды блюдо из-под пирожков. — Может, у нас и сложится… Только мама по-любому будет против.

— С Леночкой я поговорю, — серьёзно заверила бабушка. — А ты не оглядывайся ни на кого. Жизнь — твоя, и жить её — тебе.

Ира ничего не ответила. Мощная струя горячей воды сбивала с фарфора хлопья пены. Время — лучший лекарь; пройдут две недели отпуска, закончится таинственная неразбериха, и, наверное, она снова будет искренне рада прогуляться с Максом по столичным паркам, а пока…

— Ему тоже сейчас не до меня, — решительно сказала Ира, отдавая сестре чистое блюдо. — Ребята работают. Но за совет спасибо, ба.

— Было бы, за что, — тепло улыбнулась бабушка.

XLIV. Глас вопиющего

— Давайте-ка ещё раз, — Ксюша позволила себе несколько раздражённый вздох. — Вы вообще как-то фильтруете посетителей на входе?

Сидевший перед ней администратор, лысый, как коленка, зато с совершенно не идущей ему рыжеватой бородой и в чудовищных роговых очках, неуютно заёрзал в пафосном кожаном кресле. Намеренно нервируя напыщенного минуса, Ксюша рассеянно постукивала по стеклянному столу уголком служебной корочки. Не в такт тикающим на стенке часам без цифр.

— Э-э-э… Мы отказались от этой практики, — мяукнул менеджер, косясь на Ксюшино удостоверение. — Видите ли, наша политика… э-э-э… подразумевает открытость для всех, кто…

— Кто готов платить, — любезно подсказала Оксана. Насколько ей нравилось заведение, настолько с души воротило от местного управляющего. Сделав над собой усилие, она припомнила, как этого хмыря по имени-отчеству. — Андрей Дмитриевич, вы не могли бы выяснить, кто из охранников был на посту четырнадцатого числа?

Менеджер лихорадочно схватился за вызолоченный чернильный «паркер» — похожие, но с серебром и не в пример изящнее, Ксюша в этом году дарила коллегам в феврале, — нервно щёлкнул колпачком и снова закрыл, не зная, что с ним делать.

— Я посмотрю, что можно сделать, — скороговоркой пообещал Андрей Дмитриевич, поправляя очки. — Это, э-э-э, не наши сотрудники, но, может быть, фирма согласится проверить…

— Прекрасно, — Ксюша откинулась на спинку скромного кресла для посетителей и устроила руки на подлокотниках; тёмно-синий глянцевый лак на длинных ногтях угрожающе блеснул в бесцветном свете ламп, похожих на пузыри. — Мой коллега неделю назад направлял вам запрос на доступ к записям камер слежения. Я могу получить результаты?

— Да-да, конечно, — управляющий суетливо защёлкал мышкой. Ему совсем не нравилось, что его заведением интересуются государственные службы, и он охотно делал всё возможное, чтобы от него наконец отцепились. — Вам куда-то отправить или посмотрите здесь?

— Отправьте, — поколебавшись, решила Ксюша. Отсматривать паршивые записи в отвратительном разрешении, когда за плечом нервно пыхтит этот, с позволения сказать, деятель — то ещё удовольствие, не говоря уже о сомнительной пользе занятия. — Вы не возражаете, если я ещё разок осмотрюсь тут у вас?