Испытательный срок

Щурясь против солнца, он вгляделся в стелющуюся впереди равнину, кое-где прорезанную перелесками. Вдалеке, может, в километре или чуть больше, среди выцветающих на солнце трав двигались тёмные фигуры, слишком большие для человеческих. Всадники? Два пятна неторопливо сошлись, задержались рядом и разъехались обратно, словно оттолкнувшись друг от друга. Их было много, целая цепь, постоянно скользящая среди невысоких холмов.

— Сложности, — проворчал Зарецкий, задумчиво потирая подбородок. — Да уж… Нам придётся менять планы.

— Кто там? — спросила Ира, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. Неприятности, которые уже по счёту… Скоро она и впрямь перестанет волноваться.

— Похоже на княжеские разъезды, — рассеянно отозвался Ярослав. — Либо властям вздумалось лишний раз прогуляться за данью, либо твой Георгий Иванович на короткой ноге с вихорским наместником.

— И что это значит?

— Что до этого разлома добраться нам не дадут, — Зарецкий сосредоточенно нахмурился. — Блин, это плохо. Не только из-за разлома, вообще.

— Делать-то что? — нервно спросила Ира. Холод понемногу пробирался под тонкую ткань сорочки, но она изо всех сил старалась не показывать вида. Лучше уж потерпеть.

— Ну, вариантов немного, — обрадовал Зарецкий. — Проще всего попробовать дойти до ясногорского разлома. Там после известных событий хотя бы установили постоянное наблюдение… Есть шанс, что наши друзья посчитают нас недостаточно безрассудными, чтобы бросаться в лапы к безопасности.

— Многообещающе, — буркнула Ира.

Ярослав вздохнул.

— Тебе бояться нечего. Уходи в несознанку и вали всё на меня — вывернешься запросто.

— И сколько туда идти? — Ира поспешила сменить тему. Ей не хотелось думать о том, что начнётся по другую сторону границы, если они вдруг выберутся туда живыми.

— Дней пять, наверное, — прикинул Зарецкий. — То есть день на той стороне. Если ничего не случится.

— Случится, — напомнила Ира. — Побочные эффекты…

— Тогда берём стопроцентный риск не успеть, — мрачно успехнулся Ярослав. — Как бы то ни было, кроме Ясногорска и Владимира, я знаю только про неподтверждённую аномалию в Сибири, и то непонятно где. Туда идти нет смысла, сидеть и ждать здесь опасно.

— Почему?

— Потому что тебя легко можно найти по личной вещи. Одежду ведь тебе не вернули?

— Нет, — Ира затравленно огляделась по сторонам, словно из лугового разнотравья вот-вот мог появиться гневный Георгий Иванович с её рубашкой в руках. А он и мог, чего ему стоит?

— Значит, надо увеличивать дистанцию, пока возможно. Мы слишком далеко от разлома, чтобы поисковая магия начала выдавать ерунду.

— Как нас до сих пор не нашли? — в ужасе прошептала Ира. Она и думать забыла про сгинувшие тряпки! — Уже ведь сколько времени прошло…

— Смею предположить, что твой знакомец — весьма занятой человек, — ворчливо ответил Зарецкий, — и беспокоится не только о твоей значительной персоне. Когда он обещал тебя навестить? Днём, вечером?

— Не знаю. Сегодня.

— Тогда не будем терять времени, — постановил Ярослав. — Почувствуешь, что выбиваешься из сил — скажи.

Ира кивнула и пообещала себе, что подыхать будет, но не скажет. Лучше своими силами. Своими, а не полученными за счёт чужой гибели.

L. Бремя ответственности

Макс по праву считал себя закоренелой совой и нечасто страдал спонтанными ранними пробуждениями, но, похоже, свежий деревенский воздух и интенсивная трудотерапия сделали-таки своё чёрное дело. Некрасов проснулся как-то вдруг и окончательно, будто из воды вынырнул. Телефон показывал без пятнадцати восемь утра. Вот так всегда: когда надо ни свет ни заря куда-нибудь тащиться, голову от подушки не оторвёшь, а тут никаких распоряжений не поступало, спи себе да радуйся, так ведь нет! Макс потянулся всласть и решительно отбросил одеяло. Ладно уж, если сон не идёт, можно заняться чем-нибудь душеспасительным. Например, отомстить коллеге за ранние подъёмы.

Планы мести, впрочем, пошли прахом: койка Зарецкого стояла пустой. Судя по оставленному на комоде телефону, старший ошивался где-то поблизости; Макс, поразмыслив, решил его не искать, чтобы не найти заодно каких-нибудь поручений на свою голову. Наскоро одевшись и перехватив бутерброд в пустующей кухне, Некрасов высунул нос во двор. На завалинке, разумеется, обнаружился хронически страдающий бессонницей Щукин; подслеповато щурясь, он что-то строгал коротким острым ножичком.

— Доброе утро! — гаркнул Макс, сбегая вниз по скрипучим ступенькам. Объявленная сорнякам тотальная война принесла ощутимые результаты: теперь никакие репьи при прогулке через двор за штаны не цеплялись. — Вы начальство моё не видели?

— Ась? — глуховатый Щукин обеспокоенно встрепенулся и с полминуты соображал, чего Максу от него надо. — Не, не видал сегодня.

— Вот и ладушки, — пробормотал Некрасов себе под нос и снова повысил голос: — Вам чего-нибудь надо? Воды там натаскать, котов покормить…