Испытательный срок

— Ничему жизнь не учит, — ядовито прокомментировал Ярослав. Ира сочла за благо пропустить это мимо ушей.

— А перед этим был какой-то грохот, — припомнила она. — Мы обе слышали… И я, и Оля.

— Кузнецов постарался, — кивнул Зарецкий. — Надо было Некрасова оставить следить за разломом, хоть какая от него польза была бы…

— Не говори так, — заступилась за Макса Ира. Получила полный скепсиса взгляд, поспешила сменить тему. — Я этого Кузнецова тут видела, я говорила? Его как-то по-другому называли…

— Само собой. Здесь по паспорту представляться — гиблое дело.

— Точно, — Ира запоздало сообразила, что и сам Зарецкий только что назвался стражникам по-здешнему, хотя и как-то очень похоже. Наверное, так проще воспринимать непривычное имя. — Ну вот… А ещё тут был Щукин! Он меня… ну… в деревню какую-то отвёл. В Вихорские Выселки, — вспомнила она и невольно поёжилась. — Меня там в сарае заперли.

— Сочувствую, — сказал Зарецкий негромко и как будто даже виновато. — В тот же день было?

— Да, вечером… Или нет, подожди, днём… Вроде бы солнце светило, — Ира наморщила лоб. Не сошла же она с ума? — Но было часов восемь вечера, не меньше… Не пойму…

— Не поймёшь, — согласился Ярослав. Им пришлось отступить на обочину, пропуская неторопливо ехавшую мимо телегу; Ира невольно задумалась, не эти ли дюжие мужички пару дней назад везли её в город. — Здесь время идёт по-другому. Раз в пять быстрее, чем по ту сторону.

— Как это?

— Вот так, — Зарецкий пожал плечами, словно речь шла о какой-то банальности из начального курса теормага. — Неудивительно, что я тебя не слышал. Мы от разлома только к полуночи ушли, а там рядом даже эти штуки сбоят, — он тронул спрятанную под воротник цепочку. — Она впервые где-то в половину четвёртого утра сработала — значит, дня через полтора по-здешнему…

— Да, наверное, — Ира на миг зажмурилась, отгоняя воспоминания. — Забыть бы это всё поскорее…

Ярослав понял намёк и с сожалением покачал головой.

— Не выйдет. Ментальная магия не действует на носителя ментальной магии.

— Подожди, — Ира мученически нахмурилась, пытаясь как-нибудь устроить в сознании перевернувшееся вверх тормашками мироздание. — Так ты… То есть я…

— Верно. Это всё из одной обоймы.

— Откуда ты всё знаешь? — вздохнула Ира. И ещё как он при всём при том до сих пор жив? Такое, пожалуй, вслух лучше не спрашивать.

— Меня учили обращаться с даром, — спокойно пояснил Зарецкий. — И не меня одного. Нас таких не так уж мало, хоть и меньше, чем хотелось бы.

— И Щукин тоже?..

— Нет, — Ярослав примолк на время, пока они не разминулись с неспешно бредущей навстречу компанией. — Щукин — обычный колдун, без приложений к способностям. Ты попросту нарвалась на двойника. Забавно, что они сейчас примерно одного возраста…

— На двойника, — страдальчески простонала Ира. — Здесь ещё и двойники есть!

— Не у всех, — Зарецкий поправил на плече лямку тяжёлой торбы. — У нас с тобой, например, нет.

— Поэтому «одинокие»?

— Поэтому, — Ярослав кивнул и бросил на Иру серьёзный взгляд. — В этом суть дара. Лишняя жизненная сила, которой не нашлось места по другую сторону границы. Жизнь, прошедшая через смерть.

Ира потрясённо примолкла. Выходит, здесь могла бы родиться, жить, взрослеть, радоваться и печалиться её точная копия, но что-то пошло не так, и от живого человека осталась только бесхозная равнодушная сила. Да как вообще можно спокойно пользоваться таким даром, зная, откуда он взялся?! Ира обхватила себя за плечи, пытаясь успокоиться.

— Холодно? — обеспокоенно спросил Зарецкий, протягивая ей руку. Ира поспешно отшатнулась.

— Нет, всё в порядке, — выдавила она через силу. — Зачем ты мне это рассказал?

— Чтобы кто-нибудь был в курсе дел, когда безопасность до меня доберётся, — сухо ответил Ярослав и надолго умолк.

Солнце поднималось всё выше, и воздух уже дышал полуденной жарой. Точно так же, как в лугах близ Ягодного, трещали в высокой траве кузнечики; тянувшийся вдалеке лес не казался страшнее, чем тот, куда Олька каждые пару дней ныряет за ягодами. Если бы не изредка попадавшиеся по дороге колоритные встречные, Ира могла бы вообразить, что попросту забрела на прогулке чуть дальше, чем обычно. Будто бы они вот-вот вернутся в деревню, услышат привычный визг газонокосилок и фырчание автомобильных моторов. У дома Щукина — настоящего Щукина — их встретит сияющий улыбкой Макс; обнимет её, согревая простым человеческим теплом. Бабушка скажет, что напекла пирогов, и, может быть, даже вернётся тот далёкий невозможный день, когда всё ещё было хорошо, а Ира об этом даже не подозревала… Да нет, не вернётся. Синяки сошли, как и царапины, оставленные тенью на её горле, но как теперь быть с памятью? Такое даже бабушке не выскажешь. Разве что Зарецкому, но тому плевать на чужие чувства. Всё равно что изливать душу холодильнику.

— Постой-ка, — Ярослав придержал её за плечо. Ира деликатно высвободилась и послушно застыла на месте. — Мне это не нравится.