Истина

— Подполковник Орехов.

— Майор Никольский из 108-го, по адресу Сытинский, 5, ваш тяжелораненый сотрудник майор Кольцов.

— Выезжаем.

Наконец появился Соломатин, он опасливо вошел на чердак, протянул Никольскому три запечатанных бинта.

— Держи раненого.

— Не могу, Васильич, — заныл общественник, — я крови боюсь.

— Держи его, падла, или я тебе кровь пущу. Никольский снял с раненого куртку, достал из кармана брюк нож-выкидуху (хорошо, что забыл оставить в столе) и разрезал рубашку.

Две пули схватил майор. Стрелял наверняка человек умелый, насадил их одну на другую.

Кольцов застонал.

— Потерпи, друг, потерпи, сейчас скорая приедет.

На лестнице послышался шум шагов. Наверх бежали несколько человек.

Сергей выдернул пистолет, дослал патрон в ствол. Мало ли кто поднимается сюда. Может быть, братва хочет своего покойника забрать.

В проеме двери появилась плотная фигура.

— Стоять, — скомандовал Никольский. — Руки, стреляю.

— Майор Никольский?

— Да.

— Я полковник Меньшиков из ФСБ.

— Документы.

— Убери ствол, майор, дай руки опустить.

А в проем двери лезли люди в белых халатах.

— Это городская скорая? — спросил Никольский Меньшикова.

— Нет, наша, с Пехотной.

И Сергей подивился оперативности контрразведчиков. Отделение было в семи минутах ходу, а опергруппа еще не приехала, о скорой помощи и говорить нечего. Меньшиков присел рядом с раненым, осторожно разжимая пальцы, вынул пистолет из руки.

— Кольцов… Кольцов… Олег… Слышишь меня? Раненый молчал, смотрел незрячими, широко открытыми глазами в потолок.

— Постойте-ка… — Меньшикова оттеснил врач.

Над раненым заколдовали медики. Оперативники перевернули убитого. Пуля попала ему точно в переносицу.

— Смотри, как вложил, словно в мишень, — удивился один из оперов.

— Он чемпион управления по стрельбе, — сказал Меньшиков.

А оперативники вытаскивали из карманов убитого ключи от квартиры, плотную, согнутую пополам пачку долларов, две запасные обоймы к пистолету, нож-выкидуху, темно-вишневое сафьяновое удостоверение. Меньшиков взял его, повернул к свету.

— Международный фонд борьбы с преступностью. Сергеев Леонид Петрович, помощник президента. Ишь ты, на русском и английском. Вот, майор, — он повернулся к Никольскому, — раньше у бандюг удостоверения охранных фирм были, а нынче правоохранительных фондов. На, читай.

Никольский взял книжечку и прочел магические слова:

«Предъявитель сего имеет право на ношение и хранение огнестрельного оружия. Всем работникам правоохранительных органов и спецслужб надлежит оказывать всяческое содействие владельцу настоящего удостоверения».

— Круто.

— Штампуют это дерьмо, — зло сказал Меньшиков, — а некоторые попадаются, особенно в провинции. Рвань. Международный фонд.

— А что, есть такой?

— Их знаешь сколько! Хата. Контрольный телефон, факс. Таинственные президенты. Связь с миром. Они даже премии и награды свои раздают. Подстрелят такие помощники нашего или вашего парня, а президент потом тысчонку долларов в госпиталь привезет. Да еще непонятным знаком наградит.

— Так куда же вы смотрите, товарищ полковник? — усмехнулся Никольский.

— Подожди, майор, и до них доберемся. Главное — те, кто их прикрывает. Вожди новые.

— Ну, тогда дело пустое.

— Не скажи. Ты сам рапорт напишешь?

— Да, сейчас пойду в отделение.

— Я зайду к тебе.

На лестнице толпились жильцы. Выскочили кто в чем. И Сергей подумал о том, что еще несколько лет назад все они были бы на работе. А сегодня…

Он спускался через строй жгуче-любопытных взглядов. Конечно, Соломатин оказался в центре внимания, выглядел деловито и таинственно. Когда Никольский вышел из подъезда, подъехала опергруппа отделения. Возглавил ее лично начальник подполковник Беляков. Он вышел из газика, огляделся.

— Ну что у тебя здесь, Никольский?

— Один труп и один раненый.

Беляков одернул китель, посмотрел на оперативные машины ФСБ, на рафик горпрокуратуры и сказал с надеждой:

— Как думаешь, у нас это дело заберут?

— Думаю, да. — Сергей достал сигареты.

— Вот и славно, пойду посмотрю, что там на чердаке. Из подъезда санитары вынесли носилки.

— А городская скорая так и не подъехала! — Беляков покачал головой. — Нет порядка, твою мать. Какую страну развалили!

— Вы тоже не торопились. — Никольский прикурил.

— А у нас бензина не было, еле десять литров достал, — вмешался подошедший шофер.