Истинно арийский Попаданец. книга третья

Потом, в заторможенной после сна голове, всплыло воспоминание о "ярмарке" на той стороне и сон как рукой сняло — где ярмарка, там контрабандисты, спиртоноши и хунхузы. Как бы под шумок чего и на нашей стороне не натворили.

Не успел он отойти от дверей фанзы, как над заставой поплыл гул тревожной рынды, двух кусков рельсы, весящих на столбе, которые раскачивал и бил друг об друга помощник дежурного по заставе.

Застава в ружье!

Командир чертыхнулся и, на ходу запахивая и оправляя шинель, побежал к штабу.

Встревоженный дежурный, придерживая у уха трубку, доложил — Пашка, там на протоках дурдом. Час назад с того берега как из всех щелей полезли.

… Бойцы вступили в огневой контакт!?

Да какой там нахер огневой контакт! Там, в основном, прут с того берега старики, женщины да детишки. Мужики-китаезы на себе уж совсем старых да ослабленных тащат.

Направишь ствол, падают на колени и воют, а остальные, опустив голову, мимо текут. В общем полный пиздец — блокпост сгрудился у телефона и не знает, что делать.

… Что так много перебежчиков!?

Да толком не поймешь — утро, туман, но, старший наряда докладывает, что вся протока заполнена всякими плотами и плотиками. Прут понимаешь и прут.

Не проглядели за ними вооруженных!? Проглядим за китаезами провокацию, так нам с тобой быстро голову снимут — не здесь, так там …!

Да вроде по докладам с блокпоста на провокацию не похоже — что там, на той стороне, совсем неладное случилось.

… Ладно, ты поднимай заставу и занимай периметр, а я возьму тревожную группу, переводчика и поскачу к наряду.

В гарнизон докладывать?

Пока погоди, дай самим разобраться. Начальство еще успеем поднять поссать.

Еще не доезжая до протоки, наткнулись на первых бежан. Увидев затянутого в ремни офицера, люди, которые тащили на себе скарб и детей, упали на колени и замерли, опустив головы.

Переводчик, обрусевший китаец, соскочил с коня и начал расспрашивать ближайшего к ним старика в лохматой, дранной шубейке, все больше и больше мрачнея.

Командир и тревожная группа терпеливо ждали, растерянно смотря на, стоящих на коленях, людей.

Все молчали.

Только иногда всхлипывали дети или всхрапывала, переминалась с ногу на ногу чья-то лошадь.

Наконец переводчик закончил и подошел к начальнику заставы.

Совсем плохо дела на той стороне командир. Там, однако, моровое поветрие пришло. Люди говорят вся Хэйлунцзян (китайская провинция на Амуро-сунгаринской низменности) болеет. Большая беда говорят пришла. Люди прямо в фанзах и на полях мрут. По Сунгари сампанки и джонки с мертвецами плывут.

Большая беда там, однако. Старик говорит, что там все проклято. Что спасение только здесь, на этой стороне Амура у великого вождя.

…Ты спрашивал, сколько людей пришло на той стороне к нашей границе.

Да, много, говорит, пришло и все живые тоже идут сюда.

Старший лейтенант матюгнулся — Возвращаемся на заставу. Храпов, скачешь снимаешь наряд, и тоже возвращаетесь.

МОСКВА ПОСЛЕПРАЗДНИЧНАЯ

… Геста, Геста вставай. Да вставай, черт тебя побери!

Геста, который несколько дней первомайских праздников отдыхал очень активно, а теперь отсыпался и приходил в себя — оторвал голову от подушки и смутно посмотрел на Александра, который теперь все чаще и чаще заменял около него Павла.

Ну чего орешь — уже проснулся. Сделав такое важное утверждение, он снова, с тяжелым вздохом, подгреб под себя подушку.

… Да вставай, наконец — хозяин за тобой послал.

Я же с ним договорился, что в праздники буду здесь.

…. Да какие к черту праздники — Александр покосился на Надежду, которая прижав у горла халатик, с испугом смотрела на эту сцену, и тихо сказал — на Дальнем востоке "белая тревога".

Гесту снесло с кровати. Попадая ногами в штанину, он, тяжело дыша, спросил — Какой уровень и как давно!?

… Максимальный и, видимо, уже не меньше двух- трех недель.

В машине, которая на максимальной скорости неслась к Москве, Геста, жуя бутерброд, который ему на ходу всунула Надежда, мрачно слушал полученную с Дальнего востока оперативку.

Информация была безрадостная — судя по развитию событий, первые признаки эпидемии появились еще две-три недели назад; началась она почти одновременно во многих местах, без зарегистрированных вспышек отдельных, первичных очагов и молниеносно охватила практически всю территорию Маньчжоу-Го.

По сообщениям медиков на местах, клинические признаки пока не позволяют точно определить заболевание. Лабораторные анализы отправлены в несколько инфекционных центров и ими занимаются.

Врачей поразило бурное течение болезни — с высыпанием сыпи, воспалением лимфатических узлов, кашлем, осложненным тяжелыми рвотами. Все время болезни держится высокая, но нестабильная температура. Доставленные самолетом антибиотики помогают, но процент смертных случаев очень большой и, даже у пошедших на улучшение больных, при снижении дозы пенициллина и сульфаниламидов иногда наступает рецидив.